Во славу Блистательного Дома

– Ты знаешь, как работает это? – медленно указал я пальцем на зеркало с дракончиками. Он кивнул.

– А я не знаю, как работает эта штука. Знаю лишь, как ее включить.

Недовольный мастер, уже слегка успокоившись, брякнулся в свое кресло.

Дом содрогнулся вторично. Хамыц не реагировал, он завороженно смотрел за разворачивающимися на экране событиями.

Еще час ушел на психотерапевтическую беседу на темы различного хода технического развития различных сообществ. В процессе беседы выяснилась, кстати, интереснейшая вещь. В телевизоре были каналы, и они переключались. А это давало основания полагать, что где-то рядом присутствует и передатчик.

На прощание мастер Курдалагон сделал-таки мне подарок. Причем очень тонко. Сначала он напомнил мне об опасности, которую несет в себе выданное мне его предыдущим соплеменником украшение, и даже сам предложил мне исправить этот досадный штришок, для чего пригласил нас в свою мастерскую. Я с радостью последовал за ним, Хамыц же с треском оторвал взор от телевизора, затем себя от скамьи, затем с грустью глянул на дверь, за которой спряталась любимая игрушка. Но, осмотревшись, увидел, что украшает здесь стены, и грусть прошла. Он стал в немом восторге обозревать то, что висело на стенах. ОРУЖИЕ. Именно в таком написании. Ибо абсолютно правы были те, кто говорил, что лишь вагиги творцы. Не боясь оскорбить других мастеров, скажу – это правда.

Я чересчур увлекся созерцанием окружавших меня дивных вещей, поэтому не сразу понял, что медоточивый голос, описывающий прелести подаренного мне ожерелья, принадлежит нашему почтенному хозяину. Ну а когда понял, сообразил и то, что отдавать ожерелье почтенному мастеру совсем не хочется, ибо этот самый умалишенный вагиг, оказывается, великий мастер в металлическом плетении, и каждое его творение столь прекрасно и совершенно, что глаз не оторвать. А посему не соглашусь ли я, несомненный посланник Великих... да, конечно, соглашусь... в обмен на этот таящий в себе еще не известно какое число скрытых сюрпризов предмет, который, надеюсь, принесет столько радости почтенному мастеру тихими стариковскими вечерами, принять что-нибудь другое.

В общем, мы получили прибавление к своему арсеналу. Я стал обладателем трости, дополнявшей мой образ отставного офицера – эти бриджи, френч – и подходившей к моим украшениям из синего камня, венчавшим солидное навершие.

Она несла в себе немалую неприятность предполагаемым попустителям на мою персону в виде длинного обоюдоострого клинка. Гарду при этом заменяли два клинка покороче, что раскрываются, мой друг, – (это про меня), – как только вы обнажаете меч. А чтобы закрыть их, надо лишь слегка повернуть ободок. Хамыц получил веер – это так, для досуга, друг мой, – крайний из стержней которого нес в себе аккуратный кистень на длинной, очень тонкой и прочной цепи, метра в два длиной. Навершие кистеня было остреньким и выстреливалось. Вот этот шпенек, друг мой, для закрытия, а этот – для удара. Да, для той дамы, аромат которой вы несете. Дивные, дивные духи! И вам вот гундабанд одиночный полевой, полезнейшая для путешественника вещь.

А потом нас выставили.

Приобретения разглядывать.

Это же сколько они стоят?

Глава 6