Во славу божью. Книга 1 (СИ)

Хозяйка дома внимательно разглядывала ребёнка, потеряв, кажется, всякий интерес к своему гостю. Глеб воспользовался этим, с интересом осматривая домик странной женщины. Он состоял из одной комнаты. В углу стояла грубо сколоченная кровать, посередине комнаты большой стол и пора лавок. Вот, пожалуй, и вся мебель обитательницы этого дома, если не считать разнообразных баночек, склянок, плошек, которыми были уставлены деревянные полки. К запаху трав примешивался запах какой-то пищи. Глеб почувствовал, что проголодался. Он с удовольствием сходил бы сейчас в какую-нибудь кафешку, или просто посидел с отцом на кухне в их доме. Простые человеческие радости, которых по чьей-то злой воле он теперь лишён.

— Рыцарь. — Произнесла женщина, снова удостоив Глеба взглядом. — Что привело тебя рыцарь в моё скромное жилище? Редко ко мне заходят подобные гости.

Глеб опешил от её королевского тона. Зачем он пришёл сюда? Он и сам этого не знал. Поплёлся за ребёнком, как бычок на привязи.

— Его паж ранен. Ему нужна твоя помощь, — вместо Глеба ответила девочка.

— Понимаю. А рыцарь твой, что дар речи потерял? — Насмешливо спросила хозяйка. — Или не по сану ему разговаривать с низкими людьми, как мы. — Её глаза угрожающе сузились.

Странная женщина. Глеб внутренне содрогнулся. Было в ней что-то непонятное и пугающее. Он снова смотрел в её глаза. И тут же вспомнился другой взгляд, взгляд малышки, когда он хотел позвать слуг. Они были очень похожи. Он хотел ей ответить, но как к ней следовало обращаться. По её жилищу можно было сказать, что она принадлежит к низшему сословию, а по её поведению, что к знати. Молодой человек разглядывал её, понимая, что его молчание уже выглядит не приличным. В прошлой жизни он бы внимание на это не обратил, но здесь каждый неверный шаг мог стать для него роковым.

— Язык проглотит что ли? — Снова спросила она.

— Девочка сказала, что вы можете мне помочь, — выдавил из себя Глеб, игнорируя её предыдущие вопросы. Он старался быть вежливым, но всё же не терять лица.

— Надо же, не проглотил, — продолжала насмехаться женщина.

— Наверное, она ошиблась, — обиделся Глеб. Он развернулся, намереваясь уйти. Он понимал, что Уильям Лонгспи никогда не позволил бы никому с ним так разговаривать, но что он мог сделать. Она женщина, пусть и ведёт себя вызывающе.

— Постой. — Остановил её властный голос. — Какие мы гордые, — произнесла она немного мягче. — Спеси в наших баронах так много, что девать её не куда. Вот бы им столько здравого смысла.

— Мама, он хороший, — снова вступилась за Глеба девочка.

Мама? Глеб немного удивился, сам не зная почему. Малышка привела его к своей матери. А он-то почему-то вообразил, что она сирота. А оказывается, у неё есть мама.

Женщина не рассердилась за вмешательство ребёнка в разговор взрослых. Она провела рукой по волосам девочки.

— У тебя Эдита все хорошие. Смотришь на мир широко открытыми глазами.

— Он, правда, хороший. — Не унимался ребёнок.

Глеб смотрел на Эдиту с благодарностью. Давно уже никто не защищал его так. А эта малышка его совершенно не знала, но заботилась о нём.

Малышка потянула мать за руку. Когда та нагнулась, она что-то прошептала ей на ухо. Женщина слушала внимательно. Трудно было понять, как отреагировала она на слова ребёнка и что Эдита сказала ей. Но когда она взглянула на Глеба, то взгляд её немного смягчился. Она почти вплотную подошла к молодому человеку. Личное пространство Глеба было нарушено. Появилось желание отойти на пару шагов, но он остался стоять на месте.

Что она собирается делать, думал он, напрягшись. Может, я ей понравился? А что? Графиня Мортимер была от меня без ума. Ну, точнее от сэра Уильяма. Может, и этой я приглянулся. Она, конечно, почти в два раза меня старше, но чертовски красивая. Глеб задержал дыхание, когда она взяла его за руку.

— Эдита сказала, что ты поранился, — с усмешкой произнесла она, разглядывая небольшую ранку.

Ну, вот, размечтался, вздохнул Глеб. Её моя рана заинтересовала. Да, нет, всё правильно, а то, как-то всё это странно.

Осмотрев царапину, женщина отошла от молодого человека. Она подошла к полке, порылась в своей коллекции пузырьков, достала что нужно.

— Вот, смажь рану, — она протянула ему склянку.

— Спасибо, — опешил он. Она что колдунья. Он, конечно, не верил в колдовство, но ведь это же средневековье. Должно быть, её здесь не любят. В то время ведьм ещё не сжигали на костре?

— Не бойся, — произнесла она, восприняв его нерешительность по-своему. — Это всего лишь мазь. Она защитит кровь от заражения.

— Я и не боюсь, — подходя к женщине, произнёс Глеб.

— Надо же, и, правда, не боишься, — ответила она, оценивающе разглядывая молодого человека. — Может, и права Эдита насчёт тебя. Садись, будь гостем в моём доме. Если не боишься.

Глеб уселся на лавку, настороженно поглядывая на хозяйку.

— Может голоден? — Спросила она.

— Да, — ответил он, но тут же осёкся. — Я голоден и с удовольствием бы воспользовался вашим гостеприимством, но мне нужно как можно скорее вернуться в замок.

— Хорошо. Ты странный. Почему обращаешься ко мне на вы? Разве я достойна этого?