Во славу человечности!

Оно было простым по фасону, но расшито драгоценными камнями и весило более десяти килограмм. Это старый обычай лейнов: невеста приносит в дом будущего мужа приданое на платье. Раньше это имело смысл, в долине же стало напоминаем старых традиций. Аня не стала ничего менять, так как не знала, что именно стоит изменить. Белые платья не прижились бы на ярких черноволосых девушках. Им к лицу цветные наряды и принижать их красоту не хотелось. А ей не в тягость постоять в тяжёлом наряде и поярче раскрасить лицо, чтобы не потеряться в блеске сверкающих драгоценных камней.

— Сын и наследник Расура, вожака Серых, заключает договор с правительницей лейнов из рода Каремов о помолвке. По достижении правительницы лейнов Анны восемнадцати лет она станет женой наследника Вайша. Она будет проживать здесь до заключения брачного союза и возьмёт на себя обязательства хозяйки.

Оборотни слушали внимательно и соображали. Каждое слово в таких обрядах имело значение. Вайш пока ещё сын, наследник, но не вожак, а вот его невеста уже правительница. Это было отмечено, к тому же хозяйкой чего она станет? Замка, клана?

Старый Расур не в первый раз посадил её между собой и сыном, но теперь ей поставлено кресло, на котором сидела покойная жена вожака, мать Вайша. Так кем для оборотней станет человеческая правительница? Кого поддерживает Расур? Её — или заботится о своём сыне, боясь, что после его смерти Вайша начнут дёргать на поединки?

Вопросов было много, и они возникали потому, что все уже знали, что человечка весьма деятельная и не станет просто сидеть на почётном месте. Все знали, что случилось с семьёй Вальясов, ставших на её пути.

Анна смотрела на лица своих новых поданных, на лица лейнов — и сердце её тревожно замирало. А справится ли она со взятыми на себя обязательствами? Правильный ли путь она выбрала? Но её сомнения прервались распространяющейся тяжестью от вожака, а потом от Вайша. Дышать стало сложно, ноздри её раздувались, чтобы ухватить побольше воздуха, пальцами она вцепилась в поручни и когда уже думала, что потеряет сознание, то злость и обида одержали верх в ней.

«Да что же это такое?! В такой момент — и так опозориться?!»

Оборотни опускались на колени один за другим, лейны повторяли за ними, следуя ритуалу признания силы вожака. И вдруг, многие оборотни стали заваливаться, не выдерживая напряжения. В их головы, помимо ложившейся тяжестью на плечи силы альфы, впивались иглы, и им не хватало сил сдерживать давление власти. Лейны непонимающе переглядывались.

— Аня, ослабь, — услышала она шёпот свёкра, — Аня, ты слишком сильно давишь.

Она подняла глаза на него и непонимающе смотрела, пытаясь сосредоточиться.

«Что происходит? Она держится из последних сил, на упрямстве и злости, а он ещё что-то хочет от неё?»

— Аня, ты что, не понимаешь, что делаешь? — встревожено спросил вожак, ослабляя давление на оборотней.

— Что? Я ничего не делаю, мне тяжело, простите, я просто держусь и не даю раздавить себя, — выдавила она.

— Сын, сбавь силу. Все уже преклонили колени. А с тобой невестка, потом поговорим. Сейчас тебе легче?

— Да, отпустило.

Вожак хмыкнул, и церемония продолжилась.

Гости дарили подарки, поздравляли; сидя за столом, любопытствовали о человечке, и те, кто проживал в замке, с удовольствием рассказывали о ней и других лейнах.

На следующий день ничто не напоминало о прошедшем торжестве, начались будни.

За завтраком в узком семейном кругу, Расур начал выспрашивать у Ани, что она чувствовала во время демонстрации власти и откуда у неё сила вожака.

— Мне жаль вас разочаровывать, но никакой силы у меня нет, я всего лишь старалась выдержать ваше давление, — встревожилась она.

— Анна, хочу обратить ваше внимание, что ваши лейны не ощущали всей тяжести нашего давления так, как вы. Я наблюдал за ними, и никто не задыхался, как вы описываете, — задумался вожак.

— Тогда я не знаю, что это такое. Меня в ответ словно пелена ярости накрывает, и я готова рвать всех, не боясь смерти. Я будто готова умереть ради этой ярости.

— Хм.

— Меня пугает это состояние, оно неприятное. Это безумие, но я держусь за него, раз оно накрывает меня и помогает не опозориться, — попыталась объяснить Аня.

— У меня, — вступил Вайш, — в какой-то момент голову в тиски взяло. Это была ваша сила, дорогая невеста. Силу отца я хорошо знаю, а ваша была острой и болезненной. Не даром многие оборотни попадали в обморок.

— Вот и хорошо, — подытожил вожак, — слухи разнесутся по городам и у тебя будет меньше соперников после моей смерти.

— Отец, ты опять?

— Что поделать, я чувствую, что моё время уходит. Давайте решать дела, раз у вас нет брачного периода, то сразу приступим к насущному.

Закончив завтракать, пересели за небольшой столик возле узкого окна.

— По нашему договору в города Серых должны заселиться не менее сотни лейнов в каждый. Я согласилась с вами, но настаиваю на соблюдении временного промежутка. Не нужно никого насильно заставлять открывать мастерские или строить дома, пусть мой народ приезжает в гости, кто-то останется, кто-то уедет.