Во тьме

Они одолели, наконец, длинную лестницу и остановились у ещё одной двери. Элизабет толкнула её, как и прежнюю, и пропустила молодого человека вперёд. Едва Марк прошёл туда, у него перехватило дыхание.

Это была большая зала — футов тридцать до потолка и все сто до противоположной стены. Но не размеры шокировали молодого человека. И не ярко-красный окрас всего окружающего. И не загадочная резьба на арках-сводах под потолком. И не толстое гигантское покрывало, занимающее не менее двух третей помещения. И даже не пейзаж за окнами — кроваво-красное море под очень мрачным серым небом с одной стороны и бесконечное поле высохшей пожухлой травы с другой.

Марка поразило то, что было на покрывале.

В уши яростным водопадом ворвались стоны.

Женские стоны.

Сандерс замер, смотря на завораживающую картину: десятки, сотни женщин сплелись невообразимым единым организмом. Большинство были обнажены, но встречались и частично, и полностью одетые. Здесь находились все: блондинки, брюнетки, шатенки, рыжие, причём всех возможных рас. Собственно, трудно было выделить кого-то конкретного в этой массе. Взгляд то и дело натыкался на обнажённые тела, горящие красным огнём глаза и длинные клыки. В первый момент, сбитый с толку, Марк решил, что здесь одни вампиры, однако потом осознал, что это далеко не так. В лучшем случае, пополам.

…красивая брюнетка, изящно согнув в коленях длинные, покрытые испариной, ноги, страстно прижимала к себе вампиршу, впившуюся ей в горло…

…совсем юная — лет шестнадцать — шатенка слилась в поцелуе с другим исчадием — между их губ струилась свежая кровь…

…ещё одна роскошная брюнетка, одетая в лёгкое летнее платье, вовсю глотала кровь, сочащуюся из раны на горле средних лет блондинки, но они обе ещё не были вампирами, в чём Сандерс убедился, когда брюнетка на секунду оторвалась от источника, чтобы отдышаться — судя по всему, ей безумно нравилось происходящее…

…очередная молодая женщина лежала на животе — из свежих глубоких порезов на её спине сочилась алая жидкость, которую находящаяся рядом вампирша не пила, а просто размазывала по своему телу…

…где-то в массе извивающихся нелюдей безнадёжно затерялась хрупкая молодая девушка — кровопийцы облепили её со всех сторон, одновременно высасывая из неё кровь вшестером — двое из рук, двое из ног, одна из шеи, и последняя из груди; тело несчастной, казалось, бледнело на глазах…

…с самого краю покрывала распростёрлось тело прекрасной азиатки; на шее и руках виднелись следы укусов, кожа снежной белизной сильно контрастировала с доминирующим в окружающей обстановке красным — несомненно, жизни в ней уже не было, однако она подрагивала и немигающим адским взором смотрела в потолок…

Марк, несмотря на то, что картина была в каком-то смысле даже возбуждающая, почувствовал непереносимое отвращение. Борясь с взбунтовавшимся желудком, он прислонился к ледяной стене и попытался отвести взгляд в сторону ближайшего окна, которые все, к слову, высотой почти не уступали самой зале и доходили непосредственно до пола. Но если зрение можно отвлечь чем-нибудь сторонним, то со слухом бороться бесполезно. Какофония звуков, в которой преобладали стоны, сводила с ума.

Сандерсу безумно хотелось обхватить уши руками и, упав на пол, вжаться в стену, свернувшись в позу эмбриона, потому что выносить творящийся вокруг ужас было выше его сил. ВСЕ женщины, находящиеся здесь, были красивы, у ВСЕХ отличные фигуры, но… Это беспорядочное движение блестящих испариной живых тел и мертвенно гладких оболочек вампиров напоминало копошение червей в куске разлагающегося мяса. Издаваемый «массой» шум воспринимался вовсе не как женские голоса — ничего нежного и приятного под потолок не возносилось и уж тем более не возвращалось, искажённого эхом, обратно.

Это всё НЕПРАВИЛЬНО, МЕРЗКО, ЧУДОВИЩНО. То, что видел и слышал Марк, в корне противоречило самой Жизни.

— Вижу, ты оценил нашу скромную обитель по достоинству, — вмешалась Элизабет в его бешено мечущиеся в ставшей неожиданно тесной голове мысли.

Сандерс не ответил, положив на лоб ладонь и стараясь унять учащённое дыхание.

— Скажи честно — тебе ведь понравилось, да? — спустя минутную паузу вновь обратилась к нему она.

Он снова промолчал.

— Все они здесь не случайно, Марк. Как я уже говорила, нам не нужны «простые» женщины — мы выбираем лучших. В первую очередь, по внешним признакам, конечно же. И даём им лучшее. Вечная жизнь, это как оргазм — невозможно насытиться.

Сандерс повернулся к ней.

— Я от тебя только и слышу, что об оргазмах и прочем, — с нескрываемым омерзением на лице произнёс он: — Неужели вы все настолько тупы и поверхностны, чтобы не замечать более ничего?

— Это о чём речь идёт? — притворно нахмурилась Элизабет.

— О любви.

— Как-как? — опять наигранно изумилась вампирша, а потом расхохоталась: — Любовь, да? Слушай, где-то я слышала об этом. Стоп, ну точно! Это вроде то, что ты испытываешь по отношению к Джейн?

— Можешь иронизировать, сколько хочешь, но ты знаешь, что я прав.