Во тьме

После этого мы стали встречаться — правда, довольно редко. Тем не менее, я чувствовал, что с каждым разом она всё больше мне доверяет, и старался не испортить впечатления. Что тут можно сказать — одинокая девушка (а она именно такая, несмотря ни на что) «состыковалась» с одиноким парнем именно потому, что ей нужно было чьё-то общество. Постепенно мы настолько прониклись друг к другу, что стали настоящими друзьями. Но — не более. Я и не требовал ничего, особенно когда услышал её историю из первоисточника, а не через сплетниц.

Ещё мне понравились её проверки — то попросит платье расстегнуть, под которым ничего нет, то как бы случайно забудет закрыть дверь ванной, переодеваясь. Без ложной скромности могу утверждать, что прошёл все тесты с первого раза и на «отлично». Хотя нельзя сказать, что Джейн не привлекает меня, как женщина — она невероятно красива, женственна и элегантна. Я всегда рядом с ней чувствую себя превосходно. Знаю, что и моя компания ей приятна. Более того — мы можем разговаривать на любые темы, в том числе самые откровенные. Я даже знаком с её постоянной партнёршей — тоже хорошей девушкой, но с нормальным прошлым. Как бы то ни было, а Джейн, в случае чего, обращается всё же ко мне. На мой взгляд, именно такая связь должна быть между мужчиной и женщиной: ПОЛНОЕ ДОВЕРИЕ ВО ВСЁМ. Из нас могла бы получиться отличная пара, если б не вполне понятное препятствие — а так мы просто очень хорошие друзья. И я её не виню. Наоборот, я искренне рад, что она смогла найти в своём сердце место для меня.

Внезапно голос Марка изменился. Он стал резкий, злой. Элизабет немного удивлённо посмотрела на него, но он глядел только вперёд, на дорогу.

— Тех ублюдков, которые изнасиловали её, так и не нашли. Когда я по-настоящему узнал эту великолепную девушку, то понял, что она прекрасна не только внешне, но и внутренне — нечастое явление. Джейн была такой всегда — и до того проклятого вечера. А эти сукины дети, которые её не просто использовали, а ещё и жестоко унизили — они остались на свободе, мать их! Быть может, они совершили ещё несколько аналогичных преступлений, но всё сошло им с рук! Разве это правильно? Боже, я готов прямо сейчас признать, что люблю её. Я готов на всё ради неё, но что я могу? Прошлое изменить нельзя…Теперь-то ты понимаешь, что я не один в этом мире. И меня устраивает такое положение вещей. Разве после всего этого я могу обратить внимание на кого-либо другого? Или так — ХОЧУ ли я быть с кем-то ещё? Нет!

— Мда, жуткая история, — сказала Элизабет, а потом быстро поправилась: — Я имею в виду, изнасилование.

— Не то слово, — кивнул Марк.

— Но я рада, что у тебя всё не так плохо, — она взяла с приборной панели свой стаканчик с кофе и недовольно пробурчала: — Ну зачем они его так накалили? До сих пор пить невозможно!

Чуть позади «Шевроле» раздался резкий вой клаксона, и вспыхнули два голубых пучка света от фар. Столь грубое вторжение в царящее в салоне универсала спокойствие не могло не сказаться на поведении его обитателей. Элизабет разлила содержимое своего стаканчика прямо на руку водителю, Марк же так сильно вздрогнул, что вывернул руль в сторону. «Шевроле» послушно метнулся к обочине, но скорость его была сравнительно невысока, поэтому до фатальностей дело не дошло. Универсал замер, уткнувшись носом в кустарник, обильно растущий у дороги.

Через секунду рядом остановился серебристый спортивный автомобиль, в котором Сандерс с отвращением узнал «Мицубиси Лансер Эволюшн». Окно со стороны водителя опустилось, и из салона донеслось шизофреническое бормотание одного из бесчисленных клонов-рэпперов. Из проёма высунулся какой-то слишком уж весёлый парень и радостно воскликнул:

— Эй, на катафалке! Помощь нужна или сами дождётесь попутного ветра?

Марк проигнорировал провокацию и обратил свой взор на Элизабет. Она тоже слегка ошалело посмотрела на него, но вроде бы ничего серьёзного с ней не произошло. Тем не менее, он счёл нужным спросить, ведь она ехала не пристёгнутой:

— Ты не ушиблась?

— Нет, всё нормально, — она повернулась к гремящему «Мицубиси»: — Вы чего, совсем обалдели, придурки?

— Что вы! — сквозь смех язвительно ответил тот же парень. — Мы просто не ожидали, что на пути у нас встанет ваш рыдван. А он сам передвигается или вы педали крутите?

— Да пошёл ты, сосунок! — показала ему средний палец Элизабет, а потом отвернулась, как и Марк, предпочитая не тратить нервы на всякую шваль.

«Шваль», тоже потеряв интерес к едва не попавшим в аварию людям, рванула дальше, оставив после себя отвратительный смрад из выхлопных газов, сгоревшей резины, табака и алкоголя. Впрочем, сие зловоние рассеялось быстро.

— Вот чёрт! — Сандерс прижал обожжённый участок к тыльной стороне уха. — Сукины дети, мать их!

— Куда этих уродов так несёт, интересно? — сказала Элизабет, чувствуя, как возбуждение, на мгновение поутихшее, снова принялось терзать её тело.

— «Жизнь — это очередь за смертью, но только некоторые лезут без очереди», — саркастически заметил Марк, недовольно морщась. — А твой кофе и вправду был чересчур накалён.