Во тьме

Переодевшись в халат, она достала из холодильника банку пива и уселась на диване в гостиной, чтобы пожевать бутерброды и поглазеть в «ящик».

Съесть удалось только один бутерброд. Он показался таким сухим и безвкусным, что его удалось проглотить с большим трудом.

Но едва ли в этом были виноваты бутерброды.

Два оставшихся она отнесла на кухню и положила в холодильник. Там взяла себе еще банку пива.

Всего выпила четыре банки, и когда проснулась, увидела, что лежит на диване, всюду горит свет, а по телевизору показывают фильм «Белый зомби» с участием Белы Лугоши. Шея затекла, в голове шумело, и она раскалывалась от боли, а в мочевом пузыре была такая неимоверная тяжесть, как будто он сейчас лопнет.

С пузырем творилось такое, что невозможно было выпрямиться. Даже едва могла передвигать ногами.

Но, в конце концов, Джейн все же добралась до туалета, как раз вовремя, чтобы не опозориться.

После облегчения от сна не осталось и следа. Ковыляя к раковине, она взглянула на часы.

Вчера в это время она уже ехала домой, после того как Брейс застал ее в том доме.

Интересно, чем он сейчас занимается?

Вероятно, спит, если у него мозги на месте.

Может, и МИР тоже спит. Это может быть подлинной причиной того, что он приостановил Игру – ему самому нужен отдых. Даже Бог почивал на седьмой день.

С другой стороны, сегодня субботний вечер. Точнее, уже воскресное утро. Может, парни отправились развлечься с девчонками или еще куда-нибудь.

– Оба моих дружка, – сказала она своему отражению в зеркале и покачала головой. – Бывшие, – поправилась она. – Брейс и МИР, унесенные гребаным ветром.

Умыв лицо и почистив зубы, она глотнула две таблетки эксцедрина, запив стаканом воды, ставшей шипучей после таблетки алкозельцера. Затем обошла дом и выключила везде свет и телевизор.

– Нельзя привыкать к этому дерьму, – сказала она себе по пути в спальню. – А то превращусь в старую пьяную свинью.

Впрочем, кого это волнует?

Она погасила свет в спальне. Ступая по темному полу, повела плечами и стряхнула с себя халат, затем вползла на кровать и содрала с нее покрывало.

Забравшись под простыню, она тяжело вздохнула.

– Ну разве жизнь не прекрасна, – буркнула она.

Но должна была признать, как приятно вновь оказаться в своей кровати. Хотя здесь и не было атласных простыней, это был не гроб.

Когда она проснулась, в окно светило солнце и сквознячок трепал волосы, как перышки. Голова совсем не болела. Все было прекрасно, пока она не вспомнила о Брейсе.

Это был день, который они планировали провести вместе.

"Неужели он ничего не предпримет? Позвонит или, быть может, приедет?

А мог бы.

Вероятно, так и будет. Он извинится, и я его прощу, и мы начнем все сначала. Может, устроим пикник".

Настроение вновь улучшилось, и Джейн поднялась с кровати.

Халат так и остался валяться на полу. Она подняла его и надела, затем проверила карманы в надежде обнаружить конверт от МИРа. Но карманы были пусты.

Может быть, где-то в доме.

Начала она со спальни, затем перешла в коридор, обшарила все шкафы и заглянула в ванную комнату и только после этого принялась за гостиную. Она приседала на корточки, вставала на цыпочки, заглядывала на полки и в буфет. Искала конверт МИРа в тех же самых местах, где, будучи ребенком – тогда она жила в часе езды отсюда, – она разыскивала на Пасху подарки, спрятанные Пасхальным Кроликом.

И ей всегда удавалось отыскать горы шоколадных яиц и кроликов.

Этим же утром ей совершенно не повезло с поиском оставленного МИРом конверта.

«Вероятно, это потому, что он его не оставлял», – подумала она.

Все еще не оставляя надежды, она вышла во двор. Солнце уже пекло, но веял чудный ветерок, нежно шевеливший халат. Она не обувалась, и бетонное крыльцо, а затем и подъездная аллея приятно грели ноги. Трава же, напротив, была прохладной и еще мокрой от утренней росы.

Она обошла вокруг дома. Дважды.

Конверта не было нигде.

Когда она вернулась в дом, стало грустно и одиноко. Набрала номер родителей. Но, слушая длинные гудки, вспомнила, что те собирались на эти выходные поехать на озеро Тахо.

И повесила трубку.

Потом уставилась на телефон.

"Позвонить Брейсу?

Не могу. Это должен сделать он. Из-за него все так получилось, поэтому первый шаг должен сделать именно он. Кроме того, может, он и видеть меня не желает.

Да, а может, это я не желаю его видеть.

Интересно, а что бы я почувствовала, если бы сейчас столкнулась с ним лицом к лицу?

Узнаем, – сказала она себе. – И даже, вероятно, очень скоро".

* * *

Джейн так и провела весь день в ожидании того, что Брейс либо позвонит, либо даже приедет к ней.

Ожидая, она занималась повседневными делами: ела, стирала, читала книгу, смотрела телевизор, пылесосила. Даже чуть было не позвонила друзьям в Милл-Вэлли, но не захотела занимать телефон – а вдруг он все же позвонит. Была мысль прогуляться или съездить в магазин или в пункт проката видеокассет, но опять-таки побоялась выйти из дома.

День тянулся медленно.

Опустился вечер.

В девять часов Джейн потеряла всякую надежду на звонок или приезд Брейса.