Во тьме

Как только переполох утихает, мои новые сокамерницы хватают мои туалетные принадлежности и пользуются ими. Я не дерусь с ними, надеясь, что, если отдам им то, что они хотят, то преступницы оставят меня в покое.

Так как все койки заняты, мне приходится спать на матрасе на полу, в окружении тараканов, копошение которых я слышу в темноте.

Мои сокамерницы засыпают, двое из них громко храпят. Я догадываюсь, что им легко уснуть, потому что они знают, что находятся в тюрьме за преступления, которые они действительно совершили, и лишь я не могу смириться со своим приговором.

В темноте, пытаюсь успокоиться, думать ясно.

Еще не все кончено. Я все еще могу подать на апелляцию. Но сколько времени это займет? Хватит ли мне сил пройти через еще один суд? Что если ничего не изменится, и я снова окажусь здесь? Я больше никогда в жизни не хочу испытать ту боль, когда судья зачитала мой приговор.

Может быть, мне стоит быть благодарной, что я оказалась за решеткой, подальше от Трэвиса Слейда. За пределами тюрьмы, он станет на меня охотиться. Не моргнет и глазом, чтобы убить меня. Но лучше ли смерти жизнь в тюрьме? Мне сложно решить.

Я пыталась сегодня позвонить Престону, но не смогла ему дозвониться. Он не перезвонил и не приехал. Не удивлена после того, в чем я обвинила его в зале суда. Я была не в себе. В тот момент, как у меня украли мою жизнь, я не знала, кому доверять. Я была зла, испытывала боль и чувствовала предательство.

Мне удается погрузиться в беспокойный сон. По ощущениям я проспала десять минут. Но уже шесть утра, и начинается подъем.

Мои сокамерницы просыпаются, выглядя свежими, в то время как мои глаза опухли и болят, как и все тело.

Глава тюремной охраны, которого все зовут Козлиной бородкой, а не по фамилии, пересчитывает заключенных. Когда он подходит к нашей камере и открывает дверь, его глаза блуждают по комнате, а затем останавливаются на мне. Мне хочется заерзать под его пристальным взглядом. Хочу отвернуться, но в то же время, чувствую, что если так поступлю, то признаю себя виновной или что-то вроде того. Наконец, он разрывает зрительный контакт, и я тихо вздыхаю с облегчением.

― Мои поздравления. Похоже, что ты его новая любимица, ― говорит Джуди, когда Козлиная бородка запирает дверь и уходит, его ботинки стучат по бетонному полу.

Я бросаю на нее вопросительный взгляд.

― О чем ты?

― Чтобы сделать свое пребывание здесь более радужным, Козлиная бородка выбирает одну из новых заключенных. Обычно, он выбирает ту, что больше всего напугана... как ты.

Я чувствую, как от страха у меня сжимается кожа. Надеюсь, что он не увидел страха в моих глазах, когда наши взгляды пересеклись.

Вместо ответа, я решаю прибраться: расправляю простынь на матрасе, заправляю концы. Моя рука задевает грязный пол, и я заставляю себя не думать обо всех микробах, попавших на мою кожу.

В семь утра нам в камеру приносят завтрак. Каждая из нас получает небольшую миску овсяной каши и стакан молока.

Каша ощущается слизью на языке, но я заставляю себя проглотить ее, потому что мне нужны силы. Еще я слышала, что, если ты отказываешься кушать в «Крик», то пару дней тебя будут морить голодом.

После завтрака, женщина-охранник по имени Филис приходит сообщить мне, что мне звонят. Когда она выпускает меня, я надеюсь, что звонит Престон. И это, действительно, он.

― Моя секретарь сказала мне, что вчера ты звонила, ― говорит он.

Его голос не выдает никакой информации. Очевидно, что он все еще зол на меня.

Я киваю, забыв, что он меня не видит.

― Я хотела извиниться за те вещи, что сказала тебе в зале суда.

Прошлой ночью, я пришла к заключению, что я не могу позволить себе потерять его. Если я хочу подать апелляцию, мне понадобится адвокат, а у меня нет денег, чтобы позволить себе хорошего адвоката. Престон предоставляет мне свои услуги бесплатно.

― Но почему ты станешь доверять мне? Ты обвинила меня в том, что я злодей.

― Я была зла и разочарована. Уверена, что ты понимаешь, ― ненадолго закрываю глаза и сжимаю телефон в руке. ― Я знаю, что ты усердно трудился над моим делом. Хоть я не получила желаемого, благодарна за все, что ты сделал для меня. Надеюсь, что ты поможешь мне выбраться из этого места. Я невиновна, Престон.

Когда мы впервые познакомились, он настоял, чтобы я называла его по фамилии.

Тишина, которая далее повисает, такая густая, что я могу практически ощущать ее кожей. Его голос становится тише и глубже.

― Я думал, что могу для тебя сделать, но правда в том, Дженна, что доказательства против тебя слишком сильные.

― О чем ты? ― спрашиваю я надломленным шепотом. ― Я не могу... Ты же не ждешь, что я просто сдамся. Я невиновна. Я этого не делала. Ты должен поверить мне.

Кто-то должен поверить мне.

Он не отвечает.

― Прости, ― говорит он. ― Хотел бы я еще что-то для тебя сделать.

― По крайней мере, попытайся еще раз. Последний раз, ― слезы текут у меня из глаз. ― Я не убивала своего жениха. Меня подставили.

― Знаешь что? ― он вздыхает. ― Дай мне все обмозговать. Я позвоню тебе через пару дней.

― Спасибо.