Во тьму

– Поверить не могу, что меня прикончат отрезанные головы астромехов, – сказала она, хватаясь за бластер. – Но хотя бы пару штук я с собой прихвачу, прежде чем…

– Аффи, нет! – Идея пришла мгновенно. – Не стреляй в дроидов. Стреляй в корни дерева, что внизу.

– Дерево не моя проблема!

– Но будет проблемой 8-T! Поняла?

Аффи сообразила. Полуобернувшись, она выстрелила вниз, в самый дальний корень, который было видно. Ее разряд разжег небольшой пожарчик, от которого загорелся соседний мох.

Поначалу пламя было слабеньким, но уже от первых струек дыма сработали детекторы внутри 8-T. Мигающие голубые огоньки у оснований дроидов покраснели, все машины синхронно повернулись и поспешили к дереву. Как Рит и подозревал, защита растений имела приоритет над всеми прочими задачами, которые выполняли 8-T, – включая преследование вандалов, которые вторглись в туннели.

Пока дроиды поливали мох струйками воды, быстро гася пожар, Рит сумел добраться до Аффи, которая уже ухватилась за лиану. Юноша ожидал, что она сама начнет карабкаться на уровень дендрария, но Аффи протянула руку, прося помочь, что Рит и сделал с удовольствием. Ухватившись за его плечи, Аффи проговорила слегка запыхавшимся голосом:

– Все равно, зря ты не разрешил мне подстрелить хоть одного.

– Другим разом.

Ее рука соскользнула, и Рит успел опустить ее на пол, не дав упасть. Падаван ожидал, что она рассмеется собственной неуклюжести и моментально выпрямится. Но Аффи пошатнулась, держась за запястье.

– Что-то мне нехорошо. Та царапина… от лианы…

– Болит? – Рит нахмурился: – Дай я посмотрю.

Она начала было поднимать руку, но затем прислонилась к стене и осела на пол. Отметина на запястье уже вспухла и посинела, и вокруг нее расползались ниточки зловещих оттенков черного и фиолетового.

«Яд».

* * *

Орла расхаживала по центру шара-дендрария. В данный момент никого из тех, кто высадился на амаксинской станции, поблизости не было: одни вернулись на свои корабли, другие отправились на нижние кольца. Это давало возможность изучить странных идолов, которых они обнаружили на борту.

С приближением к статуям Орлу охватило смутное беспокойство, зловещее чувство тревоги, которое исходило от них, будто свет от пламени. Возможно, понимание того, что она видит перед собой, поможет определить, в чем состоит это неясное предостережение.

Орла остановилась лицом к лицу с гуманоидной королевой – первой статуей, которую увидела. К своему удивлению, женщина обнаружила, что они немного похожи: высокие скулы, густые брови, горделивая осанка. Вот только простое белое одеяние Орлы резко контрастировало с изысканно отделанным и усыпанным драгоценными камнями нарядом давно умершей правительницы.

Хотя Орла не была ученой, как Комак Вайтес, для анализа она могла использовать собственные таланты. Ее связь с Силой была инстинктивной, почти животной; она полагалась на Силу, как на путеводную нить. Иногда существующий опыт препятствовал новым открытиям – ограничивал полет мысли. Сейчас, подозревала Орла, был как раз такой случай. Комак, со всем своим багажом знаний, уже осмотрел этих идолов и обнаружил только интригующие зацепки, но не отгадки.

«Попробуем на инстинкте».

Орла устремила взгляд на темно-красный камень, венчавший корону статуи. Она позволила разуму соскользнуть в нечто вроде транса – не совсем медитацию, а скорее глубокую концентрацию, благодаря которой случайные мысли всплывали на поверхность. Эта практика позволяла услышать подсознание.

«Королева. Могущественная и непокорная». Это, по крайней мере, казалось бесспорным.

Нет. «Могущественная» – вот что было бесспорным. Почему на ум прошло определение «непокорная»?

«Когда мы бываем непокорными? Когда противостоим врагу».

Орла окинула взглядом вздернутый подбородок королевы, сопоставила его с позой статуи. В руках королевы не было оружия; но у ног ее лежало что-то вроде сабли. Королеву не выковали с воздетыми в салюте руками, не держала она и трофеев войны; ее ладони лежали на бедрах, и на обоих запястьях были видны витые браслеты.

«Браслеты, – осенило Орлу, – или кандалы?»

Все вдруг стало таким очевидным, что она сама поразилась, как не увидела этого раньше. Идолы не изображали ни царей, ни богов.

Они изображали побежденных, представителей неких сил (цивилизаций? планет?), завоеванных теми, кто воздвиг статуи.

– Тогда, – пробормотала Орла, – кто же они такие?

* * *

Зейтуин научил Деза разбираться в ядах. Коварство было в обычае у домов зейтской аристократии, которая постоянно устраивала покушения друг на друга, пускаясь на разные ухищрения. Подсыпать порошок в бокал или смазать подушку отравой было в порядке вещей. Черные полосы, которые расползались по коже Аффи, Дез распознал еще до того, как она потеряла сознание.

– Пошли, – сказал он, подхватив девушку на руки. – Медпакет ей поможет, но надо поскорее до него добраться.

Дез помчался в сторону «Посудины». Рит бежал так быстро, что обогнал его. Хорошо, он приготовит медпакет. Кожа Аффи уже приобрела землистый оттенок, а с ее губ сбежала краска.