Во власти Беркута

Когда я впервые встретила этого мужчину, то в голову пришла только одна мысль: красивый.

Очень. Очень. Очень красивый. И это так напрягает в мужчинах... Столкнувшись с Ромой, я скорее отметила его рост и могучую фигуру, широкие плечи, массивную шею и крепкие руки, нежели лицо.

Мариб тоже недурно сложен, да и высокий, но... попасть под очарование его пронзительного ярко-небесного взгляда совершенно точно чревато. Без преувеличения могу сказать: он прекрасен. Восточная внешность придаёт ему яркости и харизмы. А глаза... это отдельный способ захлебнуться неуправляемой бездной. Секунда, и непредсказуемая стихия уже поглотила тебя.

И если Рома всегда непоколебим и спокоен как танк, то Мариб отличается безудержностью и вспыльчивостью. И это проявляется во всем. Во взгляде, в движениях, в разговоре...

— Что застыла, прелесть?

— Мариб. У меня есть имя. И вообще-то я принадлежу другому мужчине, а ты ведёшь себя...

Я резко подаюсь назад, потому что «защитник» наклоняется ко мне, уверенно укладывая ладони по обе стороны от моих бёдер.

— Что замолчала? Так как, ты говоришь, я себя веду?

— Недопустимо!

— Мммм, — насмешливо тянет, — обещаю подумать об этом... завтра. А сегодня... — приближает лицо ещё.

Его дерзкая ухмылка вызывает одно желание: стереть ее с прекрасного лица. Но я останавливаюсь.

— Ты обещал Роме, что меня никто не тронет, — опасность опутывает горло, и я совершенно не понимаю, как реагировать на происходящее.

— А я и так держу слово. И да, Яночка. Я не трогаю женщин без их желания. Поэтому, если ты вдруг передумаешь — моя спальня прямо по коридору и всегда для тебя открыта, — сверкает зубами.

Внутри сжимается противный комок и все пылает. Он сумасшедший? Невменяемый какой-то! Ну просто атас! И он все ещё стоит так близко, что у меня перехватывает дыхание. Рома точно знает, что делает?!

— Мариб, ты шутишь, да? Ты ведь не можешь серьёзно говорить.

— Ну конечно, глупая, — отталкивается ладонями от столешницы, и вновь эта дурацкая усмешка. Она меня уже жутко бесит! — Променять прибыльный бизнес на раз покувыркаться? За кого ты меня принимаешь? За идиота? И расслабься уже. Много на себя берёшь. Шкеришься весь день. Глупости думаешь. Если б я хотел — тогда б тебя ещё нагнул. Поэтому, не напрягайся.

Ну вот, а сказал, без согласия не трогает...

Отворачивается и устремляется к выходу.

— Зачем ты Рому тогда разозлил своими намеками?! — в сердцах бросаю ему в спину, не сдержавшись.

— Да задолбал он! — звучит неожиданный ответ. Мариб резко разворачивается. — Непробиваемый. А так хоть ненадолго вышел из себя. Мелочь, а приятно. Ты что, не слышала, как он на меня орал утром?

— Нет...

Мариб довольно цокает языком, обводя ладонью пространство.

— Шумка потрясная. До сих пор строягам благодарен.

— Ты ужасный человек.

— Поверь, так говоришь не только ты, — удаляющаяся фраза все же бьет по мозгам, я вздрагиваю и отмираю.

Медленно прикрываю глаза, пытаясь выровнять дыхание. Это кошмар какой-то...

Глава 64

— Значит так, птенец, — Мариб недовольно отворачивается от Карины, выглядывающей из-за мужской спины. — Я детей не люблю, договор? Куры отдельно, яйца отдельно, — морщится недовольно, когда дочь тыкает пальчиком в его плечо. Там мелкая нашивка. — Ну все, беги давай... к маме, например.

— Я не птенец. Я — девочка.

Мои губы неудержимо растягивает легкая улыбка. Смотрю на дочь, и на сердце тепло становится. И весь мрак сегодняшнего дня рассыпается в прах.

Карина медленно обходит диван и нерешительно приближается к мужчине, стеснительно заглядывая в глаза. А он резко откладывает в сторону документы и недовольно, но негромко рявкает:

— Ну что ещё?!

Карина в момент начинает хмуриться. И чуть выпячивает вперёд нижнюю губку.

Обижается... но в ответ молчит и все также его разглядывает.

— Я работаю. А ты меня отвлекаешь. Что ты хотела?

Я стартую со своего места, намереваясь вмешаться. Потому что Карина не любит резкость в свою сторону. Как и я. Учитывая, что она не настолько уж благоволит посторонним, то ее нельзя вот так бездумно одергивать. Она просто замкнётся и в следующий раз не подойдёт.

— Я просто хотела тебе показать свою собачку. Она пить хочет. Папа ей давал, но давно уже.

Мариб хмурится и с неудовольствием глядит на детское личико. Я, приблизившись, кладу ладонь на скованные плечики и нежно прижимаю малышку.

— Кариш, пойдём, я напою твою собачку. Мариб сейчас очень занят. Он попозже, — следующие слова я произношу с нажимом, адресуя их мужчине, — подумает над своим поведением и поднимется взглянуть на твоего пёсика.

— Но он сейчас очень пить хочет, — она опускает глаза в пол и говорит тихим дрожащим голосом. И слегка шмыгает носом.

Ну вот что ему стоит подняться на две минуты, сказать, какая красивая собачка, и налить импровизированной воды?!

Неужели это так сложно?! А потом вернуться к своим бумагам! Вот уж кто точно непробиваемый эгоист! Ему ж все равно, когда документы мять! А Карина нечасто так жалует кого-то из взрослых!