Во власти бывшего

Наш разговор забирает слишком много сил. Мне физически сложно находиться рядом с Воронцовым. В тот вечер что-то во мне окончательно сломалось. Я больше не верю ему. Не доверяю. Поэтому не могу быть уверена, что он не изменит решение, если вдруг, по его мнению, я нарушу какое-то правило. Поэтому у меня только одни выход - найти способ спасти себя и дочь.

Забираю сумку с вещами и иду к Тане. Придется очень хорошо подумать, как выкрутиться. И пока у меня совершенно нет идей. Но сдаваться я точно не стану. Мне есть ради кого стараться.

- 36 Арина -

Несколько дней я не вижу Алекса. Это дает хоть небольшую, но все же передышку. Все мое время посвящено дочери. И только изредка я позволяю себе задаваться вопросом, почему мама все же утаила от меня, что Арсений был виновен.

Я смогла с ней связаться с телефона Яны. Мама действительно живет в нашей бывшей квартире. Она забросала меня вопросами о Тане и о Воронцове. А еще сказала, что мы должны увидеться. Вот только уехать у меня возможности нет. Как только я заикнулась о подобном Янине, та вздохнула и покачала головой.

- Это решать не мне. И к тому же ты все еще принимаешь довольно серьезные лекарства. Уверена, что с маленьким ребенком этот риск оправдан?

Пришлось согласиться, потому что она была права. Ставить под удар благополучие дочери я права не имею.

И все же не собираюсь отказываться от этой идеи. Мысль о встрече с мамой не дает покоя. Несмотря на сомнения я хочу выслушать и ее версию. Возможно, Алекс снова ловко жонглирует фактами, а я поверила.

Уложив Таню спать, выхожу из комнаты, чтобы спуститься за водой, как вижу Алекса, стоящего у лестницы.

Замираю на месте, боясь даже вдохнуть лишний раз. Мы не виделись всего ничего, но я уже успела расслабиться и забыть этот его сверлящий взгляд.

Он медленно приближается ко мне, а я не могу даже с места сдвинуться.

- Здравствуй, - говорит он. - Как ты себя чувствуешь?

- Нормально, - сипло отвечаю.

- Как Таня?

- Тоже в порядке.

- Хорошо. Идем, у меня для тебя кое-что есть.

Он направляется к своей комнате, а я, наоборот, шагаю назад. Воронцов, заметив ,что я не иду за ним, разворачивается и недовольно смотрит.

- Арина, я тебя не съем.

Я ему не верю. Совсем.

- Что у тебя там еще?

Саша хмурится.

- Ты боишься меня? Не стоит. Идем. Поговорим спокойно. Давай, Пташка, смелее.

У меня фактически нет выбора. Я опять в бесправном положении. Даже уйди я сейчас, он найдет и вынудит поговорить.

Первый шаг - самый сложный. Он дается очень тяжело. Но чем ближе я подхожу к Воронцову, тем сильнее ощущаю давление его взгляда. Мне даже кажется, что в нем мелькает что-то жадное, темное. То, что я изредка ловила в той нашей жизни.

Он заходит вслед за мной в комнату и прикрывает дверь. Тихий щелчок звучит для меня словно выстрел.

- Что ты хотел? - нервно спрашиваю, чувствуя себя крайне неуютно рядом с ним.

- Вот, ознакомься. Чтобы ты была в курсе.

Алекс протягивает мне папку, и я опасливо кошусь на нее, не торопясь забирать.

- Что там?

- Посмотри.

Зная его, я не удивлюсь, если там окажется решение суда о лишении меня родительских прав. Я боюсь. Очень боюсь. Но когда открываю и вчитываюсь в документ, лежащий там, меня бросает в жар. А затем пробивает дрожь.

- З-зачем?!

Затравленно смотрю на него и делаю невольный шаг назад.

- Зачем ты это сделал?

- Потому что так будет правильно, - терпеливо отвечает он.

- Но я против! Я не хочу!

- Ты передумаешь. Просто нужно время. А бумажную волокиту можно и сейчас решить.

- Решить? Просто решить?! Саш, так нельзя…

- Ты ведь уже однажды согласилась, - цедит он. - Теперь куда больше причин для того, чтобы стать одной семьей.

- Но я не хочу! Слышишь?! Не хочу быть твоей женой…

Меня накрывает паникой. Первая мысль - теперь у меня совсем нет прав. Что захочет, то и сделает. Я уверена - Воронцов законный брак сможет обернуть в свою пользу в любой момент. Как угодно. Хоть признать меня недееспособной, лишить дочери, забрав ту на законных основаниях. Тем более что теперь она официально удочерена.

Я плачу. Понимаю - только что я потеряла контроль над своей жизнью.

Алекс ничего не говорит, молча достает и протягивает мне какую-то коробочку.

Обреченно забираю ту, уже подозревая, что там увижу. Но нет. Воронцов сегодня в ударе - снова шокирует меня, когда внутри я вижу кольца. Они выглядят как те самые, которые я с таким трепетом выбирала для нас двоих.

Я четко помню, как оставила свое, как он разозлился и выбросил оба.

- Откуда? - голос садится, нервы дергает, а я сама уже на дне, так что и не выбраться. - Зачем такие же? - мне видится в этом еще одна изощренная издевка.

- Я их сохранил. Это те, что ты выбрала. С гравировкой.

Я не верю, достаю, проверяю каждое. Так и есть.

“Вместе”, - вот что я попросила выгравировать на внутренней стороне.

Вместе - так я планировала провести свою жизнь. Вместе с этим мужчиной. А все вышло иначе.

Меня шатает. В ногах непозволительная слабость - я не должна показывать, как сильно по мне ударяет происходящее. Я должна закрыться наглухо и держать оборону. Но вместо этого на глазах слезы.

И я плачу.