Во власти Дара

— Дед, ты меня, в общем-то, хорошо знаешь. А коль так, зачем спрашиваешь?

— Ладно, ладно. Не хочешь, не говори. Кстати, нам бы организовать совместную встречу с моим адвокатом.

— Зачем?

— Все, что я у меня есть в России, я оставлю тебе. Дом, автопарк и средства на депозитах. Есть и рублевые, и валютные.

— Кравчик, — хотел было возразить, но дед покачал головой.

— Даже не думай. Хватит благородничать. Ты молодой, успешный, но нынче времена нестабильные, поэтому ты должен уверенно стоять на ногах. Вдохновение… оно ведь знаешь… сегодня есть, завтра нет, а кушать хочется всегда.

— А как же другие твои дети?

— За них не переживай, я никого не обидел. Эх, жаль только не увижу своих правнуков.

Остаток дня Дар провел с дедом, говорили о живописи, даже поспорить успели по старой доброй привычке, успели и погулять в парке, что раскинулся сразу за клиникой. Кравчик больше не затрагивал тему болезни, зачем говорить о том, чего не изменить. Единственно, дед созвонился с адвокатом, и они условились встретиться завтра в обед, вот чего-чего, а бумажные вопросы лучше решить сразу.

Домой Дима возвращался в подавленном состоянии. Впервые не хотелось ничего, вообще ничего. Но глубокой ночью, сидя в кухне за островом с бокалом виски в руке, Дар решил для себя. Когда все закончится, уедет в Индию, насовсем. Такому как он лучше одному. Попробовал жить как все, не вышло, что ж… не каждому дано познать радости семейной жизни.

А Саша в это время сидела за столом в квартире сестры.

— Опять не спишь? — в кухню вошла сонная Аня. — Третьи сутки пошли, может, снотворного выпьешь?

— Нет, снотворное с недавних пор я не пью.

— «Приятные» воспоминания от первой встречи с художником? Слушай, а почему ты не хочешь его выслушать? — навела сестре кофе с молоком.

— Боюсь, снова поддамся на это его чертово обаяние, которое вижу только я одна. Ну, сколько можно, Ань? У нас изначально все не как у людей. Отношения начались вообще с изнасилования.

— Которого не было, прошу заметить.

— Не было технически… Блин, да вся галерея любовалась цветком, торчащим из моей… — и залилась краской, то ли от стыда, то ли от злости.

— Я бы посмотрела. Кстати, весь интернет облазила, ни одного фото из галереи не нашла.

— Всему есть предел, — сделала глоток кофе и сразу скривилась. — Молоко прокисло.

— Чего? — забрала у нее кружку, понюхала, отпила. — Ничего не прокисло. Сама ты сидишь тут с кислой миной.

Саша еще раз пригубила кофе, но снова скуксилась. Все-таки прокисло.

— Ну, а как тебе новый коллектив? — Аня устроилась напротив.

— Нормальный коллектив. Привыкаю, осваиваюсь, пытаюсь влиться в их ритм работы, но они звери. Тренировки такие, что потом ни ноги, ни руки не двигаются.

— Тебя уже официально оформили?

— Да, правда, я пока в запасе. Кстати, через неделю гастроли намечаются.

— Поедешь?

— Само собой. А завтра хочу с Пашкой встретиться. Мы же так и не виделись. Хотя, я не представляю, что ему буду говорить, как…

— Как-нибудь. Вы знаете друг друга сто лет в обед. Главное, не оправдывайся. Все равно уже ничего не изменить.

Эта ночь прошла как и предыдущие… практически без сна.

Саша смогла поспать от силы полтора часа. Видимо всему виной нервы. И что странно после тренировок сил, казалось бы, не остается вообще, а как ночь наступает, все… сна ни в одном глазу.

Интересно, Паша захочет с ней говорить? Сойка решила не звонить, а сразу приехать на площадку, сегодня как раз пятница, день баттлов. Жаров их никогда не пропускает. Как ее встретят остальные, волновало мало. Все равно танцевать там больше не будет.

А Жаров действительно был на площадке. И, по всей видимости, помирился с Марей, ибо девушка прямо-таки висла на нем. Саня пришла незаметно, села на лавочку в сторонке ото всех. Да уж, когда-то здесь было уютно, весело, а теперь она просто зритель. Подходить к тусовке не пришлось, Паша все-таки увидел ее, как увидела и рыжеволосая бестия. Маря в силу своей эмоциональности тут же вскипела, начала что-то рьяно доказывать Жарову, но тот по привычке отбился от нее.

— Ну, привет, — подошел к Саше. — Не прошло и года.

— Привет, Паш. Как дела?

— В норме. Ты как?

— Тоже ничего. Я много времени не займу. Просто пришла попросить прощения… за все.

— Ок, — а желваки заходили ходуном на скулах. — Тогда давай четко по нашей ситуации. Первое, я не готов тебя простить, ты мне столько лапши на уши навешала, а я как последний дебил верил, еще и твои сопли подтирал. Второе, даже если когда-то и прощу, дружбы между нами уже не выйдет. Как там говорят, в одну реку дважды не входят.

— Я понимаю, — Саша поднялась с лавки. — Ты прав. Я завралась. Почему и зачем, уже не суть. Но в любом случае знай, мне очень стыдно.

— Лучше бы ты не приходила, — процедил сквозь зубы. Сердце по сей день ныло по ней, несмотря на обиду.

— Обещаю, больше не приду.