Во власти демона

Брезгливо кривясь, мальчишки отсели намного дальше, чем это было необходимо, словно боялись испачкаться о меня. Больше всех старался Кайл, мой сводный враг. Он морщился, кривился и достаточно громко, чтобы я услышала, возмущался тем, как некоторые стараются проникнуть в компанию, которой недостойны. По одобрительному гулу было понятно, что с ним согласно подавляющее большинство. Если бы не Сэйфл рядом, Кайл непременно принялся бы за свои штучки. Даже сейчас, подбив одного из приятелей, чтобы отвлек Сэйфла, он запустил мне в лицом шариком из хлеба. Я еле успела увернуться. Но едва Сэйфл повернулся, как Кайл сразу же уткнулся в тарелку, будто вовсе не при чем.

– Зачем? – еле слышно прошипела я. – Мне еще несколько лет здесь учиться, а ты сделал меня объектом всеобщих нападок.

Стараясь сделать незаметно, я посмотрела на столы остальных факультетов – все недружелюбно пялились на меня. Видимо, тоже считали, что я изо всех сил рвусь в компанию бойцов.

Представив, что ждет меня завтра, я еле сдержала тяжелый вздох.

– Не люблю, когда издеваются над слабыми, – так же тихо ответил он, а мне кровь ударила в голову.

– Я не слабая! – с громким стуком поставила на стол кружку, и яблочный сок выплеснулся на руку. – Я не слабая! Я щитовик и сама за себя могу постоять! – вскочила, чтобы вернуться за свой стол, но железная рука Сэйфла не дала сдвинуться с места.

– Сильная, – скучающе ответил он. – Я заметил, что можешь. А свою силу покажешь на занятиях. Садись и ешь.

Глава 8 Ответ

Я обвела взглядом зал – тяжелые люстры, свисающие с теряющегося в темноте потолка; столы, заставленные вкуснейшей едой и напитками – пустой желудок сразу же болезненно сжался – и множество внимательных, преисполненных любопытством глаз. Кажется, студенты даже перестали жевать, – все ждали, чем закончится спор между мной и Сэйфлом. И я поняла – если уступлю сейчас, то навсегда останусь для них жалкой девчонкой. И каждый, не только бойцы и щитовики, но и целители с зельеварами будут считать делом чести зацепить меня. Ведь это же такое счастье: безнаказанно, да еще и с одобрения более сильных, нападать на студента престижного факультета.

– Нет! – ударила ладонью по столу.

Кто-то поперхнулся и мучительно закашлялся. Кайл застыл с надкушенной утиной ножкой в руках, а по подбородку у него стекал жир. У его соседа с вилки упал кусок бифштекса и плюхнулся прямо в кружку. У кого—то изо рта вылетела оливка и попала в глаз студенту напротив, но он даже не вздрогнул.

Довольно бесцеремонно расталкивая соседей, кажется, угодив Сэйфлу по ребрам, я выскочила из-за стола, и прожигаемая внимательными взглядами пробежала через весь зал.

Торопливые шаги отдавались в пустых коридорах гулким эхом. Показалось, что по полу стелется еле заметная темная дымка. На сердце похолодело – что если кто-то из демонов прорвался через магический заслон? Я еще ни разу не видела настоящего демона, до нашего юга добирались только мелкие пакостники, портящие капусту, устраивающие беспорядок и пугающие детей.

Что делать? Позвать преподавателей? А вдруг мне показалось? После сегодняшнего меня еще и в трусихи запишут.

Я остановилась, закрыла глаза и попробовала сосредоточиться. После вступительных испытаний прошло достаточно времени, и я успела немного восстановиться. Так, пропустила защитную энергию по рукам и сконцентрировала на ладонях. Стараясь не упустить, сделала мягкий пас.

Щит прокатился по коридору почти невидимой, слабо мерцающей волной, он не уничтожал, просто прощупывал. Если бы обнаружил что-то подозрительное и темное, я почувствовала бы ответную вибрацию, но щит ничего не нашел и растворился в воздухе.

Я перевела дух, отерла увлажнившийся лоб и побежала дальше. Скорее, в свою башню. Под защиту зачарованной двери.

На свою врехотуру я взлетела на одном дыхании, и, оказавшись в комнате, бессильно прислонилась к стене. Все закончилось. Теперь я в безопасности, по крайней мере, до завтрашнего утра, когда начнутся занятия. Как я выдержу ближайшие несколько лет?

На душе стало муторно и тоскливо, но я встряхнулась.

Я смогу. Или я не Эбигайл Минт?

А пока, неплохо было бы разобрать вещи. Привычное и будничное занятие подействовало успокаивающе на мои потрепанные нервы. Когда все вещи оказались на своих местах, я переоделась пижаму. В отличие от своих сверстниц, да и от девочек вообще, я не любила кокетливые, обшитые кружевом ночные сорочки. Спала я беспокойно, а они все время норовили обкрутиться вокруг меня и задушить. И когда мачеха, мать Кайла, пыталась силком всунуть меня в ночнушки, я закатила грандиозный скандал, но отстояла свое право на шорты и майки.