Во власти демонов

— Может, нам Нарлея позвать? — на губах принца заиграла язвительная улыбка. — Так сказать, для повторения ситуации с успешным исходом.

— Ты издеваешься?!

— Есть немного. Но стресс действительно помогает. Если запомнить ощущения во время спонтанного всплеска, то повторить их потом будет гораздо проще, потому как уже знаешь, что именно необходимо почувствовать. — Демон задумался. — Нарлея мы звать не будем. Это нам не потребуется, ведь есть же я!

Галлай перевел на меня хищный взгляд и в одно мгновение оказался рядом.

— Ты чего…

Палец демона опустился мне на губы, заставляя замолчать. От близости Галлая по спине побежали мурашки. Он стоял сбоку, чуть позади. Его дыхание холодило щеку, шевелило воздушные волоски на виске. А палец медленно скользил по губам, обводя их контур.

— Ну давай, Владлена, ты же не хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — проникновенно прошептал Галлай. — Вернее, хочешь. Но боишься. Страх — прекрасное чувство. Попробуй меня оттолкнуть. Попробуй помешать.

Принц спустил руку к моему подбородку и, ухватив за него, приподнял голову. Переместился чуть в сторону, чтобы оказаться прямо передо мной и заглянуть в глаза. Фиолетовые и такие жестокие, без единой эмоции, без намека на чувства. Как будто на меня смотрит прекрасная ледяная статуя. Нет, не статуя. Снежный Принц.

— Сопротивляйся, Владлена, — шепчет он, наклоняясь к губам. Холодные пальцы и теплое дыхание. Вторая рука ложится на мою поясницу, не позволяя отступить назад. А я, наверное, и не могу, и не хочу. Как завороженная, смотрю в ледяные глаза. Кажется, забываю, что людям нужен воздух, а потому дышу через раз. И ноги наливаются тяжестью, и губы покалывает в ожидании холодного поцелуя, такого же холодного, как суть сереброволосого принца.

Но он наклоняется ниже и целует в шею. Рука отпускает подбородок, гладит плечо, снимая с него бретельку платья. Скользит вдоль границы, где соприкасается ткань с обнаженной кожей. Кончики пальцев ныряют в вырез, в ложбинку груди. И в этот момент меня все же пронзает молния страха.

— Нет! Галлай! — я дернулась назад, пытаясь освободиться из его объятий, но рука, что лежит на спине, не позволяет.

— Помешай мне, Владлена.

Сквозь платье чувствую что-то острое, что впивается в поясницу четырьмя иголочками. Ой, мамочки! У них ещё и когти есть?!

— Галлай, ты этого не сделаешь! — испуганно вскрикнула я.

— Почему нет? Ты ведь не можешь мне помешать.

— Но ты сам не хочешь!

— Родная моя, ледяные демоны никогда не бывают горячими, — прошептал Галлай. Его губы снова оказались в миллиметре от моих. — Но, поверь, мы не менее ненасытны. И голову тоже умеем кружить…

Верю! Насчет головы верю! У меня уже закружилась! И ноги не держат!

Оставшееся между нами расстояние закончилось быстро. Галлай припал к моим губам, всего на мгновение захватил в жестокий, властный плен и, прикусив напоследок нижнюю губу, разорвал поцелуй. Издав невольный стон, я ухватилась за плечи мужчины, то ли пытаясь просто удержаться и не упасть, то ли желая притянуть его к себе обратно.

— Вот скажи мне, Владлена, зачем тебе учиться магии? — вопросил Галлай проникновенно.

Некоторое время я просто хлопала ресницами. Постепенно смысл вопроса до меня дошел. Проклятье. Это ж надо было так забыться. Я разозлилась и выпалила:

— Чтобы защититься!

— Нет, ты даже от меня не хочешь защищаться. А ведь я действительно мог бы… Но нет. Ты уже на всё готова. И если кто из моих братьев доберется до тебя, ты ведь отдашься ему, сразу и полностью. Так для чего тебе защита, если впереди долгая, счастливая семейная жизнь?

Я отшатнулась.

— Ты… ты… — от возмущения даже слов не находилось. А ещё дикая обида затопила меня. И вовсе не потому, что он посмел подобное сказать. Он был совершенно прав. Вот в чем проблема! Этот чертов демон прав! Я боюсь, продолжаю упорствовать, но с каждым разом жажду их прикосновений только сильнее. Надолго ли хватит моей выдержки? Сколько времени я смогу контролировать саму себя? И как не броситься в объятия первому попавшемуся демону, когда их взгляды разжигают целый пожар?! — Помоги мне, Галлай. Ты ведь знаешь, что с силой демонического обаяния бороться почти невозможно. Но… но мы ведь все разумные существа! И, помимо животной страсти, у нас есть душа. Чувства, мысли, гордость, в конце концов! Я не хочу… — и, вспомнив о том, что демоны прекрасно чувствуют моё состояние, добавила: — Даже если кажется, будто хочу.

— Это в тебе говорит человеческое начало. Оно же пытается сопротивляться. У демонов всё проще. И одна-единственная близость не значит ничего.

— Демонам проще, — хмуро заметила я. — Им от этого крышу не сносит окончательно и бесповоротно.

— Люди всего лишь путают выдуманную, несуществующую любовь с вполне реальной страстью. От этого все их проблемы. А страсть и желание — совершенно естественное состояние, которого незачем бояться.

— Но человек-то потом не может справиться со своим влечением и становится одержимым!