Во власти Дубовой короны

К такому отказу первый парень в группе попросту не привык. Его глаза блеснули возмущением.

– Так может, потом понравлюсь? Я всем нравлюсь, правда-правда…

Салея снова качнула головой:

– Нет. – И переключила внимание на Таню: – Мы вместе сидеть будем?

– Да.

– А мест нет, – ухмыльнулся Попов. – И с Таней вот… уже Ваня сидит.

Ваня, на которого бросили выразительный взгляд, скривился, но закивал:

– Да. Я… это… сижу.

Таня точно бы треснула однокурсника, но тут открылась дверь в кабинет.

– Заходите.

Фармакология.

Ох, вот где страшная-то дисциплина!

Холиномиметики и адреноблокаторы, спазмолитики и сердечные гликозиды, активные вещества и форма выпуска…

Да тут от одного названия судороги приключаются.

Поди выговори без запинки словосочетание «ингибиторы карбоангидразы»!

Впрочем, студенты с этим справлялись спокойно. Привыкли уже, научились. Салея сидела молча, листала учебник фармакологии. Сидела, кстати, рядом с Таней. Ваня попробовал сделать шаг к девушкам, но Таня так зашипела, что он решил не рисковать. И отступил под негодующим взглядом Попова.

Ага, умный какой! Тебе надо – ты и огребай.

Галина Борисовна, преподаватель фармакологии, отличающаяся повышенной ядовитостью дама средних лет, на иностранку косилась, но помалкивала.

А что? Сидит человек, читает, молчит. Может, что-то умное скажет… когда-нибудь. Только группа на нее отвлекается, но девчонка тут ни при чем.

Вот, очередная записочка не долетела.

Ох… и голова болит. На погоду, конечно. После какого-то рубежа она частенько болеть начинает. У Галины Борисовны – после вторых родов…

Ладно, работать все равно нужно. Преподавательница еще раз потерла пальцем лоб над левой бровью – именно там как будто штопор ввинчивался – и продолжила опрос.

Перемена.

Коротенькая. Не между двумя парами, а пятиминутка – между двумя уроками из пары.

– Выйдите хоть на пять минут, – попросила Галина Борисовна.

Обычно так не делают, но уж очень голова ныла. Нужно хоть пять минут тишины.

Студенты столпились у выхода. Только иностранка, удержав Татьяну за руку, подошла вплотную к учительскому столу.

– Простите, – говорила она действительно с каким-то странным акцентом. – Сильно голова болит?

Галина Борисовна едва не рявкнула. Но устыдилась. Действительно, а в чем виновата девочка? Что заметила? Так это ей в плюс, наблюдательная… только голова болит. И тошнит. Ох…

– Сильно.

– Попросите всех выйти. Мы с Таней останемся.

– Зачем?

– Попросите, – мягко повторила Салея Сантос. И что-то такое прозвучало в ее голосе… нет, не хотелось с ней спорить. Совсем не хотелось.

– Так, все вышли, двери закрыли, – чуть повысила голос Галина Борисовна.

Студенты тут же покинули аудиторию, хотя и поглядывали назад с явным любопытством.

Салея подошла поближе.

– Таня, смотри, – у нее имя прозвучало как «Та-ния». – Вот видишь – тут очаг боли, – и легкие холодные пальцы уверенно выбрали самую болезненную точку. Но дотрагиваться до нее не стали, остановились напротив.

– Вижу, – кивнула Таня. – А дальше что?

– А вот что… – Салея протянула руку и сорвала лист с фикуса, который стоял в углу кабинета, в горшке. – Смотри…

То есть так показалось Галине Борисовне. Таня-то видела: стоило Лее протянуть руку в требовательном жесте – и фикус сам отдал ей один из листков.

Салея медленным движением провела листком перед лицом Галины Борисовны. И еще раз. И еще…

Преподавательница рявкнула бы. Но… если кто с этим не сталкивался, то и не надо. А кто знает… какие тут окрики! Иногда бы просто закрыть глаза, лечь и поплакать от боли и бессилия.

Только вот… боль проходила.

Словно и не было ее?

Галина Борисовна подняла на девушку удивленный взгляд.

– Таня, смотри. Еще осталось?

– Мне кажется, да…

– Правильно. Сейчас поправим…

В дело пошел второй лист фикуса. И Галина Борисовна поняла, что у нее… ничего не болит?

Как так? Вообще не болит?!

– Углова? Сантос?

Салея отряхнула руки. Оба листа превратились в зеленоватый пепел, который она и смахнула с пальцев.

– Болеть не будет. Наверное, месяца два. Но я бы вам посоветовала хоть раз в неделю уезжать в лес. Часа на три-четыре. Ложиться на землю и отдыхать. Иначе все вернется.

Вернется?

А если…

– А если я буду так делать?

– Тогда мое воздействие продержится дольше. Год, может, два. У вас кровяные жилы…

– Сосуды, – подсказала Таня.

– Да. Сосуды плохие. Узкие.

– Знаю. Спазм – и пошло, на три-четыре дня растягивается, – кивнула Галина Борисовна. Голова не болела. Вообще…

Чудо?

Хилерство? Шарлатанство? Да женщина бы сейчас на все согласилась! Голова-то не болела! А это главное!

Таня посмотрела на Салею.

– А травами это не лечится?

– Если жевать… но я не знаю ваших названий…

– Галина Борисовна, а вы нам справочник по лекарственным растениям не дадите? Лея пока посидит, может, что-то узнает. Все вам легче будет…

– Дам, конечно.

Еще бы не дать! За такое? Не жалко!

Она бы и справочники отдала, и половину своих студентов на опыты. Все равно болваны безмозглые, ходят, смотрят пустыми глазами… какое же счастье не чувствовать боли! Какое чудо!

Дззззз!