Во власти мракобесия

Со своими сотрудниками Смеляков встретился в здании на Ильинке, так как в Белом доме отделу «П» пока не выделили помещений. В отделе числилось пока только четыре человека: Волошин, Игнатьев, Трошин, Никитин. Все четверо были чекистами и смотрели на Виктора изучающе. Ещё в советские времена между милиционерами и сотрудниками Комитета государственной безопасности «пробежала кошка», поэтому подозрительность по отношению друг к другу вошла, как говорится, в их кровь. Тот факт, что начальник СБП твёрдо решил поставить во главе отдела «П» сыщика, не радовал ни одного из сидевших сейчас в комнате мужчин. Двое из них пришли в СБП из контрразведки, а двое до этого служили во внешней разведке, и никто из них не считал решение Коржакова правильным. Они видели в Смелякове не просто чужака, но даже, пожалуй, потенциального врага, от которого можно было ожидать каких угодно глупостей и самодурства. Медынцев, который представлял Виктора, сказал по этому поводу, что Мюллер[5] тоже из уголовки пришел в контрразведку и стал асом своего дела.

Виктор обвёл собравшихся долгим взглядом. Ему во что бы то ни стало надо было с первой же минуты наладить отношения со своими сотрудниками, показать им, что он не враг и не дуролом с примитивной ментовской психологией.

– Я вам коротко расскажу о себе, – начал он, – чем занимался, на каких участках работал. Хотя вы наверняка всё знаете, верно?.. Я прекрасно понимаю, что вы чувствуете по отношению ко мне. Вот, мол, пришёл милиционер, сейчас начнёт тут всех строить, наводить свои порядки, ломать через колено. Сразу скажу вам, что ничего подобного не будет. Я прекрасно помню собственные чувства, когда Федорчук поставил чекистов руководить оперативной частью милиции. Я воспринял это в штыки. Так что для меня не секрет, что творится у вас в душе… Но должен вам сказать, что по прошествии времени, поработав с вашими коллегами, я очень многому у них научился и понял, что обмен опытом – полезная штука. Я благодарен по сей день Алексею Прохоровичу Бугаеву,[6] который пришёл к нам из Московского управления КГБ и которого вы наверняка знаете. Он очень много сделал для уголовного розыска и для ОБХСС… Да и самого Федор-чука нельзя воспринимать так однозначно, как его воспринимали тогда. Он, конечно, не знал специфики МВД и совершил немало ошибок, но он ведь и много полезного сделал… И мне бы не хотелось, чтобы вы воспринимали моё появление в СБП как своего рода месть милиционера за обиды, которые пришлось испытать в прошлом со стороны чекистов. Ни в коем случае!

– Да уж был похожий случай, – не удержался Игнатьев. – Приходил ваш к нам. Попытались однажды поставить милиционера над спецслужбами.

– Вы имеете в виду Бакатина? – Смеляков сразу понял, о чём речь. – Да, Бакатин успел наломать немало дров.[7] Но он вовсе не наш, он всюду был чужой, так что натерпелись от него все. Что касается меня, то я пришёл не переделывать и не ломать, а работать. Мне хотелось бы работать в профессиональном коллективе и в тесном контакте с каждым из вас. Для этого нужно присмотреться друг к другу, но вряд ли нам дадут на это время. Никакой разминки и подготовки, к сожалению, у нас не получится, за дело надо браться немедленно, поэтому присматриваться и притираться будем уже во время работы. Уверен, что многому придётся поучиться у вас, и надеюсь, что вы мне поможете в этом.

– Поможем, – серьёзно ответил Волошин.

– В прошлом мне приходилось много и очень тесно сотрудничать с чекистами. В общих чертах я представляю, как построена работа в контрразведке, прекрасно знаю, как всё происходит в МВД, отдалённо догадываюсь, как работают в СВР. Но думаю, что вы со мной согласитесь: если нам удастся создать отдел, в котором бок о бок будут работать и контрразведчики, и разведчики, и сыщики, то у нас есть все шансы создать монстра, а не просто спецслужбу. Насколько могу судить, контрразведчики – непревзойдённые мастера по сбору информации. Равных им в этом не найти. Они работают долго, кропотливо, тщательно подбирают материал. Так сложилось в результате самой специфики работы – их никто никогда особенно не подгоняет, редко ставятся конкретные сроки. Разведчики – прекрасные аналитики. Чаще всего они черпают информацию из открытых источников, затем сопоставляют её, анализируют, выдают свои заключения. Но лучше, чем опер из МВД, до настоящего времени никто не научился реализовывать материал. Крайне важно добыть информацию и проанализировать её, но она останется мёртвым грузом на нашей шее, если мы не сумеем распорядиться ею. Опер из МВД всегда знает, как ею воспользоваться: какую статью уголовного кодекса можно натянуть, так сказать, приделать ноги к делу. Вы меня понимаете?

– Разумеется.