Во власти стихий (СИ)

— Глупый мальчииишшшшка. — голос был в моей голове, но я отчетливо его слышал. — Пророчество, что ты прочел оссссвободииит насссс. Ты всстреетишшшшь ее. Она будет не такой как вссссеее! Ее магия будет вкууусссной…. И вашшш соююзззз породииит хааааоосссс.

— Что это значит? Я не хотел зла! — возразил я тьме. Но она меня уже не слушала.

Очнулся я в той же библиотеке, полный решимости не дать пророчеству сбыться. Я был уверен, что не позволю себе и какой-то девушке разрушить два мира!

Но я встретил ее. Эллен. Без сомнений она и есть то дитя, что навлечет смерть на всех нас, если сблизиться со мной. Мне нельзя этого допустить. Но быть вдали от нее настолько невыносимо! Я одернул себя. Нельзя. Я был уверен, что девушка чувствует то же, что и я: притяжение наших стихий. Я вспомнил ее влюбленные затуманенные глаза, когда я целовал ее губы, вспомнил ее сладкий стон… Нет. Этого не будет. Я должен найти решение.

Утро я встретил в том же положении, все еще размышляя. Вспомнив о свой лекции, я мягко выругался и отправился в Академию. Решение нашло меня само: в мой кабинет постучали.

— Войдите.

— Герцог Фэнон, — в комнату впорхнула эльфийка, та самая голубоглазая, которая липла ко мне с начала полугодия. — Вы не могли бы помочь мне разобраться в некоторых аспектах по теории защиты? — девушка приблизилась к моему столу и, перегнувшись через него, показала острым ноготком на параграф в дряхлом учебнике. — Вот здесь.

Посмотрев на написанный материал, я хотел сказать девушке, что она просто указывает на оглавление. Но не успел я поднять голову, как эльфийка повалилась на меня, скинув нас обоих на пол.

— Ох, простите, лорд Себастьян, такой пол скользкий. — прошептала она мне на ухо, удобно устроившись сверху. На мгновение мне показалось, что дверь кабинета открылась, но повернув голову к выходу, я ничего не увидел.

— Студентка…

— Лоржина

— Студента, Лоржина, немедленно встаньте. — девушка странно улыбнулась и недовольно поднялась на ноги.

Отряхнувшись я опять сел за стол.

— Так что вы хотели мне показать? — нетерпеливо спросил я. Тратить время на эту глупую девчонку совсем не хотелось.

— Знаете, я по-моему уже сама поняла… — она подхватила учебник и быстро выбежала из комнаты.

Женщины. Кто их поймет?

Элениэль.

Вспомнив о нерешенной проблеме в виде обрывка в книге, я пришла на кухню к госпоже Симфе. Мы почти доели вкуснейшие блинчики с вишней, когда я все-таки решила спросить у нее о рисунке и иероглифах, которые обнаружила в библиотеке вчера. Достав книгу, я открыла ее на вырванных страницах.

— Госпожа Симфа, вам знакомо это изображение? — взяв из моих рук книгу, гномиха взглянула на нее и в ужасе бросила на стол.

— Откуда это у тебя, Эллен? Это нехорошая вещь.

— Я наткнулась на нее случайно, когда искала информацию о Щите… Видите, обычная книга.

— Я опять взяла фолиант в руки и показательно его покрутила.

— Книга то обычная, но страница эта открывается не всем. — старушка села около меня и положила руку мне на плечо. — Этот знак несет в себе дар храма Мигимолиар. С древнейших времен, гномы и другие магические существа были хранителями его тайн, пока тьма не поглотила святыню. Разрушив все, что там было. Это всего лишь легенда, но в нашем роду она передается из поколения в поколение. Первый Мусат был главным жрецом храма, его рукой выведены старинные рукописи, одна из них сейчас перед тобой. Боги всегда играют в свои игры, Эллен. Много столетий назад они начали войну между мирами. Эллария и Соттерания — так назывались тогда великие Империи. Но с каждым годам люди убивали друг друга, даже не понимая за что дерутся. Тогда Богиня Карана, которая не могла смотреть на терзания детей своих, спустилась с небес в храм и передала Мусату пророчество:

И в темноте лесной

Столкнутся силы две

Несовместимые между собой

Продержатся они в огне

На свет родится два дитя

Конец вражде которые положат

Но сей пророчество прочтя

Богов Империй Потревожат

Союз детей всех к смерти приведет

Если один из них к другому подойдет.

— И чем же она помогла, если всех ждет смерть?

— Дело в том, Элен, что людям свойственно забывать самое главное. Две последние строчки не сохранились в книгах, но в моем роду их помнил каждый гном:

И тьма свободу обретет, не веря, что

Любовь с лица земли ее сотрет.

Богиня дала миру еще один шанс, надежду.

— Но кто эти дети? — нетерпеливо спросила я.

— Два дитя: один рожденный в Элларие, другой — в Соттерании. Повелители своих народов. — она выразительно посмотрела на меня и я поняла, что гномиха говорит обо мне. Но как? Что я могу сделать?

— Но я не знаю ни одного Соттеранца, госпожа Симфа. Как же я могу полюбить того, кого никогда не встречу? Более того я не дочь Императора, поэтому я точно не повелительница.

— Судьба сама приведет тебя к нему, Эллен. С уверенностью ли ты можешь утверждать, что в тебе не течет императорская кровь? — она знала больше, чем другие.

— Скажите же мне напрямую, что вы имеете в виду?