Во власти страха

Какие озарения давали кости? Никаких. В отличие от кожи. Из покровных, защищающих тело органов кожа развита гораздо больше, чем копыта, ногти, чешуя, перья и сложные наружные скелеты ползающих членистоногих. У млекопитающих кожа – самый большой орган. Даже если б органы и сосуды могли управляться каким-то альтернативным изобретением доктора Сьюза[14], кожа способна на гораздо большее. Она предотвращает инфекции, служит самой первой предупреждающей системой и защитой от сильного холода и жары, от болезней и инфекций, от клещей, зубов и дубин, а в определенных обстоятельствах даже от копий и пуль. Кожа удерживает жизненно необходимое вещество – воду. Она поглощает свет, в котором мы нуждаемся, и даже производит витамин Д. Что скажете? Кожа. Нежная или грубая, словно выделанная. Вокруг глаз толщина ее всего полмиллиметра; на подошвах ступней – пять миллиметров. Эпидерма – верхний ее слой, бежевая, черная или коричневая оболочка, которую мы видим, под ней дерма, которую должны прокалывать иглы тату-машинки. Кожа восстанавливается, то есть самая красивая на свете татуировка исчезнет, если иглы вошли недостаточно глубоко. Это было бы все равно, что писать Мону Лизу на песке.

Но эти основные сведения о коже, как бы ни были они интересны Билли Хейвену, не затрагивают ее истинной ценности. Кожа показывает, кожа объясняет. Морщины говорят о возрасте и деторождении, мозоли намекают на профессию и хобби, цвет наводит на мысль о здоровье. И, кроме того, существует пигментация. Это совсем другая история.

Билли откинулся назад и стал разглядывать работу на коже своей жертвы. Да, хорошо. Стиль Билли…

Часы на его правом запястье зажужжали, а через пять секунд и вторые – в кармане. Своеобразный будильник, предписанный Заповедями Модификации. Неплохая идея. Билли, как и большинство художников, могли застать врасплох за работой.

Он встал и в свете галогенового фонаря, пристегнутого ко лбу, обошел тускло освещенное пространство под «Провансом-2». Оно представляло собой восьмиугольный подвал около тридцати футов в поперечнике. Три свода вели в три темных туннеля. В минувшие века, как вычитал Билли в исследованиях, эти коридоры использовались для перегона скота к двум подземным бойням на западной стороне Манхэттена. Здоровых быков гнали по одному туннелю, больных – по другому. Тех и других забивали на мясо, однако нечистое продавали беднякам Адской кухни, отправляли в другие города, в том числе в Бруклин, и на грязные рынки. Мясо здоровых животных попадало на кухни жителей престижных районов и лучших ресторанов Нью-Йорка.

Билли не знал, какой туннель предназначался для здоровых животных, какой для больных. Он ходил по обоим, пока они не закончились – один кирпичной стеной, второй каменной. Билли же хотелось татуировать эту молодую женщину в туннеле для больного скота – это казалось более уместным. И он остановил свой выбор на месте, где скот сортировали, – в самом восьмиугольнике.

Билли внимательно осмотрел женщину. Татуировка получилась хорошо. Фестонное окаймление тоже. Он был доволен. Дома, когда он делал работу для клиентов в своей мастерской, их реакция его не интересовала. У него были свои мерки. Работа, к которой клиенты оставались равнодушными, могла вызвать у него бурный восторг. Или, например, молодая женщина могла смотреть на изображение своего свадебного торта (такие наколки были популярны) и плакать, умиляясь его красоте, но если Билли видел хоть один изъян, крохотный штрих не на месте, то злился на себя несколько дней.

Однако сейчас все было хорошо. Он остался доволен. Интересно, поймут ли теперь его сообщение? Но нет, даже Линкольн Райм не настолько умен.

Подумав о трудностях, с которыми столкнулся в больнице и поликлинике, он решил, что пора уже остановить преследователей.

Одна из максим в Заповедях, написанных беглым почерком Билли: гласила: «Постоянно подвергай переоценке разыскивающих тебя полицейских. Может оказаться необходимым воздвигнуть препятствие в розысках. Целься только в полицейских невысокого звания; вышестоящие и начальники будут прилагать больше усилий, чтобы найти тебя». На языке Билли это значило: «Уничтожай всех, кто попытается помешать Модификации».

Остановить преследователей он собирался просто. Люди без наколок думают, что иглы в тату-машинках полые. Но дело обстоит иначе. Тату-иглы сплошные, обычно спаянные по несколько, позволяющие краске стекать в ранки и кожу.

У Билли было несколько шприцов, чтобы успокаивать жертв. Он открыл сумку и вынул пластиковую медицинскую бутылку с завинчивающейся крышкой. Осторожно открыл ее и поставил коричневый цилиндр на землю. Вынул из набора краденых медицинских инструментов длинный пинцет, полез им в пластиковую бутылку и извлек из нее крохотный шприц. Осторожно снял наконечник и наполнил шприц ядом.