Во власти теней: омуты прошлого

Пока мы выбирались из города, я, не отрываясь, следила за Евгением Александровичем — за его руками на рулевом колесе, за тем, как он управлялся с ним в поворотах одной ладонью. Было в этом что-то особенное… Взгляд всё время цеплялся за отсутствие кольца на безымянном пальце. Судя по отсутствию «полосочки» и ровному загорелому цвету кожи, Градов разорвал свои брачные узы довольно давно. Фоном тараторило радио — диджей вещал о каком-то конкурсе в духе «угадай мелодию».

На манжетах белоснежной рубашки Градова красовались чёрные треугольные запонки. Из всех моих знакомых он был чуть ли не единственным, кто носил их.

— Вы планируете выступать? — первой начала разговор, разряжая голосом плотный от напряжения воздух.

— А мне будет что добавить? — он усмехнулся, коротко взглянув на меня и тут же вернув взгляд на дорогу.

— Вряд ли, — пожала плечами. Готовясь к процессу и подавая ещё две недели назад отзыв на апелляционную жалобу, я не рассчитывала на чью-то помощь.

Едва мы вырвались за городскую черту, Градов нажал на газ. Седан резко ускорился, вжимая меня в сидение, юркая в левую полосу и морганием дальнего света прогоняя с дороги нерасторопных водителей. Мы летели вперёд по чистой полосе: при нашем приближении автомобили, словно марионетки, уходили вправо, освобождая путь. Сто двадцать, сто тридцать, сто сорок — скорость в приземистом «Мерседесе» совершенно не ощущалась, и только проносившиеся перед глазами пейзажи обозначали, что она явно выше разрешённой.

— У заправки стоит тренога, — машинально предупредила я. Думала ли я, что он притормозит? Конечно, нет. Вот уж кто-кто, а Градов не создавал впечатление того самого лихача, который гонит, как ужаленный, но при виде камер тормозит в пол.

— Платная дорога, — только и хмыкнул Евгений Александрович, проносясь мимо.

— А-а-а-а, — протянула я и уставилась в боковое окно.

— Не одобряешь? — вдруг спросил, будто его действительно интересовало моё мнение.

— Это глупо, — не объяснять же ему, что, следуя такой манере, на штрафы может уйти сумма, равная стоимости топлива на четыреста километров. Да и смысла так гнать нет — совсем скоро дорога превратится в двухполосную и мы уткнёмся в вереницу фур, собравшую за собой длиннющий хвост.

Конкурсы на радио наконец-то сменились музыкальным хит-парадом, и я прикрыла глаза, погружаясь в атмосферу. Видимо, Градов заметил это — потому что громкость вдруг прибавилась и появились приятные басы, придающие звуку объём.

— Следуйте прямо двести километров, — прервал очередную песню приятный женский голос Навигатора. Кажется, я даже задремала.

— Проснулась?

— Будучи пассажиром, имеешь особые привилегии, — улыбнулась и поправила край строгой юбки, чуть задравшейся, видимо, когда я елозила во сне по сидению.

— Расскажи о себе.

— Простите? — скептически уставилась на Градова.

Только сейчас я заметила, что он выбрит не до идеальной гладкости щёк — и ему невероятно шла эта лёгкая небрежность. Она нисколько не портила его холёный лоск.

— Как ты жила всё это время? Про работу я в курсе, но как насчёт остального? Ты до сих пор общаешься с Шуваловым? — его вопросы застали врасплох.

— Нет, — несколько напряжённо обронила я.

— Я удивлён. Этот пройдоха вцепился в тебя, как клещ.

— Мы не общаемся, — раздражение дало о себе знать, явно прозвучав в голосе.

— Почему?

— Ваш допрос неуместен.

— Как скажешь, — не стал настаивать на своём Градов.

— А почему развелись вы? — напала в ответ я, больше обороняясь, чем действительно желая устроить встречную пытку вопросами.

— Эти отношения изжили себя, — ответил Евгений Александрович, удивив меня своей откровенностью. — Маргарита вопреки моему запрету ввязалась в сомнительное дельце с муниципальными контрактами. Ничего хорошего из этого не вышло. Чистая репутация для меня дороже семейных уз.

— Жестоко.

Градов только усмехнулся.

— Зато честно. Я удивлён, что ты не слышала об этом. Все СМИ обсасывали эту историю почти полгода.

— Я не следила за вашей жизнью, — покачала головой.

— Я бы удивился, если бы это было не так, — с явным намёком произнёс Градов.

Разговор затух сам собой — и, должно быть, мы оба испытывали разочарование от его исхода. Дорога казалась бесконечной — навигатор показывал ещё несколько часов до прибытия в апелляцию, и я не нашла ничего лучше, чем уткнуться в телефон, бесцельно листая ленту в социальной сети.

Не найдя ничего интересного, перешла во вкладку «Друзья», собираясь прорядить список. Забавно… тогда я удалила Градова из друзей, и его заявка до сих пор висела во «Входящих». И сейчас я совершила самую глупую вещь, на которую только была способна — нажала синюю кнопку «Принять».

Его телефон тут же выдал уведомление, которое Градов незамедлительно просмотрел. Убирая смартфон обратно в карман на центральной панели, он только усмехнулся, никак не озвучив мой поступок.