Во власти тирана

Его горячая кожа пахнет желанием и нотками терпкого кориандра. Я вдыхаю такой родной запах, прижимаюсь к его крепкой груди.

На миг оторвавшись от моих губ, он ловит мой взгляд. Я тону в омуте его карих глаз, а внутри постепенно разливается горячее, пульсирующее тепло. Низ живота наливается тяжестью, бедра инстинктивно двигаются ему навстречу.

Он вдруг толкает меня в подушки, резко подминает под себя и вторгается. Вскрикиваю, но инстинктивно подаюсь навстречу. Перед глазами все меркнет. Он вторгается в меня снова и снова. Резко, глубоко, наслаждаясь моими криками. А я плавлюсь под ним, словно воск. Горячее тепло разливается внизу живота, окатывает бедра, и я словно рассыпаюсь на тысячи мелких осколков. Обхватываю руками его шею, и с громким стоном проваливаюсь в мир наслаждения, доступный только нам двоим.

Потом мы долго лежим рядом. Наши руки и ноги переплетены, и мы просто слушаем тишину.

Где-то за бортом едва ощутимо бьется спокойное море.

— Есть хочешь? — тихо шепчет мне на ушко Казанцев, и я чувствую, как он улыбается. Перед глазами прошлое. Десять лет назад, май перед самым выпускным. Его родственники уехали, и мы валяемся на кровати в спальне его матери и отчима. Он спрашивает шепотом: «Есть хочешь?»

Поворачиваюсь к нему лицом. Точно, улыбается. Наверное, тоже вспомнил тот май.

— Хочу, — улыбаюсь и касаюсь пальцами его колючих скул.

— Идем наверх, я приготовлю горячие бутерброды, — усыпая поцелуями мою шею, шепчет Казанцев.

— А что на десерт?

— Мороженое с шоколадной крошкой. Только крошку придется крошить самим.

Целует меня в губы и садится на кровати.

Мне так хорошо, что совсем не хочется вставать. Хочется продолжать валяться в каюте его яхты, совершенно обнаженной, и ни о чем не думать.

— За повара на судне сегодня я, — подмигивает мне Казанцев. — Но ты все равно приходи.

Легко шлепает меня по попе и тянется за своими джинсами.

Я улыбаюсь и закрываю глаза. Мне все еще не верится, что он рядом.

Когда открываю глаза, Дениса уже нет. Натягиваю на обнаженное тело белье, закутываюсь в клетчатый плед и выбираюсь на палубу.

Солнце почти зашло за горизонт. Легкий бриз обдувает мое лицо. Море едва ощутимо покачивает яхту на волнах. Старенькая пристань вдалеке пустует.

Останавливаюсь у кормы и задумчиво рассматриваю воду. На сердце покой и безмятежность.

Денис выглядывает из кухонной зоны. Улыбается.

— Кто бы мог подумать, что я найду тебя здесь столько лет спустя.

— А ведь нашел, — поворачиваюсь я.

Он подходит ко мне и становится рядом.

— И больше не собираюсь никуда отпускать.

В груди растекается тепло. В белой майке, джинсах и поварском фартуке Казанцев выглядит очень домашним. А я - в белье и клетчатом пледе, с растрепанными волосами смотрюсь так, будто живу на этой яхте сто лет.

— А какое платье ты бы хотела? – лукаво посматривает на меня он.

— В смысле?

— Я ведь задолжал тебе свадебное платье, помнишь?

— Помню. Но платья не покупают просто так. Их покупают на свадьбу, Денис.

Он смеется.

— Я знаю.

Глава 26. Оля. Реальность

Лезет в карман джинсов и достает оттуда золотое колечко, украшенное сверкающим бриллиантом.

— Я его вчера в Сочи купил. Подумал, тебе должно понравиться. Нежное, как ты.

— Денис, ты… его просто так даришь? — изумленно отступаю к каюте.

— Нет, конечно! Ну, опоздал на десять лет, каюсь. Прости меня, если сможешь.

Тут же становится передо мной на одно колено и ловит мою руку.

— Оленька, ты выйдешь за меня замуж?

Внимательно смотрю в его глаза. Сердце сжимается и гулко колотится в висках. Язык прилип к нёбу и почему-то совсем не ворочается.

— Оль, я серьезно. Ты выйдешь за меня? — сжимает мои запястья он.

— В-выйду…

Руки почему-то мелко дрожат, когда он надевает мне колечко на безымянный палец.

— И будешь рядом? И в горе, и в радости? — уточняет он, а в глазах плещутся озорные смешинки.

— Всегда. И в метель, и в мороз, и… да где угодно! — крепко обнимаю его за шею.

— Значит, поженимся?

— Поженимся.

Он резко поднимается на ноги и сгребает меня в охапку. Жалит губы рваными поцелуями и несет в сторону кухонной зоны.

— Это надо отметить!

— Бутербродами и мороженым?

— И шампанским!

Я обвиваю его шею руками, прижимаюсь к крепкой груди, и меня захлестывает счастье.

— Оля, плечи, — морщится Денис.

— Прости, прости, я забыла!

Он опускает меня на пол у небольшого диванчика и отправляется к зоне кухни с маленьким холодильником. Включает Sade, и палуба заполняется романтичной музыкой.

Я забираюсь на диванчик с ногами и улыбаюсь. «No ordinary Love» - моя любимая песня из нашего с Денисом прошлого. Любуюсь его широкой спиной у столешницы. Как же приятно, когда для тебя готовят ужин. Пусть даже он состоит из одних бутербродов и мороженого.

Казанцев посматривает на меня и ловко накрывает на стол.

— Ваше мороженное, мадам! — торжественно объявляет он и ставит передо мной мороженицу с пломбиром, посыпанным сверху шоколадной крошкой.

— А тебе? — спохватываюсь я.

— Я верю, что ты не жадная и угостишь меня ложечкой, — смеется он.