Во власти Тьмы

В сознании оставался только Демид. Все это время, он не мог найти себе место, он считал, что именно он виноват в случившемся (не забывайте, что каждый парень в этом мире считает своей ответственностью защищать девушек, даже если она тебе совсем не нравиться).

***

"Добро пожаловать домой, милая"

"…Мы так долго ждали твоего возвращения"

"Теперь мы наполним твою светлую память необходимыми знаниями…"

"Будет больно…"

"Очень больно…"

"Но ты сильная… Справишься"

И тут начался ад. Знания потоком полились в голову ещё молодой девушки- заклинания, магия, обряды, книги, заговоры, ритуалы – все, о чем Рика никогда не имела понятия, шептали ей на ухо голоса- ее предки. Тело девушки бросало то в жар, то в холод. Рика чувствовала, как в ее теле просыпается забытая древняя магия, она, словно плавленое железо, растекалась по ее венам. Эврика сломала себе голос, пытаясь перекричать боль, вызванную пожаром в ее внутренностях. Тридцать минут показались ей вечностью, но после боль стихла, а предки поздравляли ее с пройденным этапом и желали скорейшего выздоровления.

Тишина. В голове была абсолютная тишина.

Эврика все ещё чувствовала, как перемещается магия, как в голове всплывают те или иные моменты из истории, но они не были столь болезненными. В груди не было тяжести, и она с лёгкостью вздохнула.

Довольно знакомая обстановка. Эврика не сразу поняла, где находится, но, когда встала с кровати почти сразу заметила силуэт парня около приоткрытого балкона, откуда в комнату поступал тёплый ветер уходящего лета. Заметно, что Демиду было не очень удобно – его тело еле помещалось в миниатюрном кресле – но это не помешало забрать его в царство Морфея. Ярко-зелёные глаза, не прерываясь следили за парнем, за каждым его вдохом и выдохом, и он, словно почувствовав на себе чужой взгляд, выбрался из оков сновидения:

– Эви, как ты? Ничего не болит? – он так смешно пытался вылезти из яйца, которое было ему слишком мало, при этом продолжал с ней разговаривать, – Я нашел тебя в той библиотеке на полу бес сознания, – сейчас это кресло на Демиде выглядело как панцирь у черепахи, как бы он не старался, но его широкие плечи и накаченные руки не проходили через столь малое отверстие, – После этого ты где-то четыре с половиной часа отсутствовала. У тебя был жар. Демоны помогли его сбить, – он говорил отрывисто, пыхтя пытаясь вылезти, – Как только это удалось, они заснули. Прямо на полу. Я отнес их на балкон.

Не выдержав его мучений, Рика бросила на помощь. Пару мгновений и сильный толчок, и Демид уже на свободе, но он не смог удержаться на ногах и, подхватив Эврику, уронил ее и себя на пол. Искренний, даже немного детский смех разразился по комнате. Демид не помнил, когда в последний раз так сильно смеялся. Его глаза внимательно следили за выражением лица той, которая лежала на нем после падения, он старался ничего не упустить из виду. "Она прекрасна" – проносится где-то в голове у Демида. Ее не очень длинные, коричневые волосы щекотят шею парня, ее широкая улыбка с ямочкой на правой щеке заставляет сердце Демида ускоренно стучать. Только сейчас, находясь так близко к девушке, он замечает, что ее глаза немного отличаются друг от друга. На обычном, дозволенном в их мире расстоянии невозможно заметить, что ее левый глаз голубее правого. Она уже не смеялась, но улыбка сохранилась на ее лице и теперь она тоже следила за ним: зрачки мужчины расширены, взгляд устремлен в ее глаза, брови приподняты, в глазах заметен игривый огонек. Ему трудно отвести от вас взгляд. Огонек, обратившийся в пламя, говорит о его страсти. Она прерывает взгляд и смотрит на его до боли желанные губы. Вытягивается чуть вперёд, касается его лица руками и нежно целует, чувственно и медленно. Он отвечает, не смея ей отказать. Им плевать на все вокруг. Она тянет его за собой, вытягивается, лишь бы не лишать его ласк. Он покорно следует за ней, ощущая дрожь на её спине руками. Быстро подхватив ее за ягодицы, он встает на ноги, не разрывая поцелую, и направляется в ее постель. Она касается спиной уже остывшей кровати, притягивая парня за собой. Она чуть отстраняется от его губ и поднимает зеленые затуманенные глаза на него:

– Подожди, это все неправильно, – выдыхает Демид.