Во власти вампира

Но снова, словно наяву, почувствовала на себе этот взгляд, пронзительный, пристальный, подавляющий, раздевающий. Я закрыла глаза, почти ощущая, как по коже скользит невидимая рука, вынимая шпильки и заколки, распуская волосы, поглаживая скулу, касаясь губ, шеи, груди: вдоль разорванного ворота рубашки, ниже и ниже…

Я распахнула глаза. Девушка в зеркале испуганно вздрогнула, наблюдая за рассыпанными по плечам волосами. Во взгляде неверие перешло в страх. Я резко обернулась по сторонам.

Никого!

Я запрокинула голову и засмеялась.

Никого, кого я могла бы увидеть. Но….это совсем не значит, что я одна.

Продолжая смеяться, я опустилась на пол, спиной опираясь о стол.

Как могла я думать, что мне оставят выбор? Пусть ультимативный, но выбор! Идиотка! Почему возомнила, что могу хоть что-то противопоставить ему, смогу бороться и….победить! Смех прекратился так же резко, как начался. Волосы, уже не удерживаемые заколками, рассыпались тяжелыми локонами. Я закрыла глаза, понимая, что это конец. Конец всему, к чему я так долго шла, что лелеяла и трепетно берегла, взращивая в своих мечтах. На смену разбившихся надеж пришли опустошенность и покорность.

Я откинула в сторону платок, стиснула руками виски, горько усмехнулась и практически не вздрогнула, когда невидимая рука, уже не таясь, отвела волосы, проводя по скуле.

Медленно, но уверенно, словно смакуя каждую секунду.

Захотелось зажмуриться еще сильнее, представить, что все это сон. Что вот-вот зазвенит будильник, и все будет по-старому. Как последние три года.

— Не стоит, Алекс.

Этот голос! Очаровывающий, ласкающий, покоряющий, с жесткими стальными нотками, от которых леденеет кровь. И безумно знакомое ощущение сгустившейся силы, сконцентрированной вокруг НЕГО.

Николас! Мой противник, враг, любовник.

2.2

— Знаешь, — глухой, безжизненный, покорный голос. Неужели это я? — Мне казалось, я рано повзрослела. Потеря мамы выдернула меня из детства, разбив в дребезги мечты, вывернув душу, выкинув «розовые очки», но не сломала. Я думала, что смогу бороться всегда, до последнего. Но ты…., ты убил эту уверенность. Поздравляю, Николас, — горько усмехнулась я. — Ты смог сделать то, что не получилось тогда у Судьбы.

— Это не так, А-алекс, — голос вампира у самого уха, шевелит рассыпанные по плечам локоны.

— Не так? — вскинулась я, уставившись на собеседника. Красивый, опасный, притягивающий!

— Нет, Алекс. У меня нет цели сломать тебя, и поверь, такие люди выглядят по-другому.

— Неужели? — язвительно поинтересовалась я. Опустошенность медленно смывалась волной злости и раздражения.

— Вот видишь, — понимающе усмехнулся Николас.

Я отвернулась. Как тяжело! За последнее время я разучилась прятать чувства, в этом не было необходимости. Люди обычно довольствуются внешними факторами для оценки твоего настроения и состояния, но не вампиры, и уж тем более не ОН.

— Зачем ты здесь, Николас? — устало спросила я.

Наверное, это был самый глупый вопрос, который только можно было представить в подобной ситуации. Но он был необходим. Играть, угадывать и читать между строк сил не было. Я хотела получить ответ. Тянуть смысла нет.

— Я пришел поговорить.

— Поговорить? — в голосе прорезались слегка истеричные нотки. Я вскочила с пола, стиснула руки, пытаясь прийти в себя. Злость набирала обороты. — Николас, ты явно путаешь значения слов. «Запугать» и «поговорить» не являются синонимами.

— Запугать? — мне кажется или в голосе вампира звучат удивленные нотки.

— А как это называется? На что ты намекал, когда согласился с Антоном?

— Ни на что.

Секунда и мой гость уже не на полу, а на кресле. Я и глазом не успела моргнуть.

— А-алекс, мальчишка всю встречу буравил меня взглядом и полыхал такими эмоциями, что казалось, он кинется на меня с кулаками. Я всего лишь поставил его на место. Таким молодым и горячим стоит лучше контролировать свои чувства и более трезво смотреть на вещи. Надеюсь, это послужит ему уроком, и в будущем он поостережется высказываться в сторону заведомо более сильного противника. Ты же понимаешь, что если он столкнется с настоящим вампиром, у него не будет ни малейшего шанса? — вопросительно выгнул бровь мужчина.

Я прикусила губу. Возможно, Николас прав. Но тогда это означает…… облегчение волной прошло по телу, подгибая колени. Нет ничего хуже, чем ощущение, что из-за тебя могут пострадать другие люди, виновные только в том, что когда-то на своем пути повстречали тебя. И теперь этот груз свалился с моих плеч.

— О чем ты хотел поговорить? — спросила я, когда, наконец-то, смогла справиться с охватившим меня волнением.

— О нас, — тихо ответил он, скользя по мне взглядом. В какой-то момент в его глазах явственно заплясали багровые всполохи чувств. Но он прикрыл веки, лишая меня возможности хоть как-то определить его настроение.

— Нас? Николас, о чем ты говоришь? «Нас» никогда не было. Был только «ты» со своими желаниями. О моих — ты знать не хотел!

Он стрелой метнулся ко мне, прижимая к столу.