Во времена Нефертити

Поклоняясь зверю или птице, цветку или дереву, считая себя и все свое племя через ряд поколений предков не только кровно связанными с определенным зверем или растением, но и происходящими от него, человек, естественно, не мог не связывать каким-то образом со своим всемогущим прародителем и появление всего окружавшего его мира. Неудивительно поэтому, что в ряде сказаний то или иное животное или птица выступает в роли творца солнца и всей вселенной.

Наряду с почитанием животных и почитание растений наложило, как мы видели, свой отпечаток на космогонические сказания Египта, причем не случайно именно лотос оказался связан с рождением солнца. Душистые цветы его, в изобилии росшие в древности на Ниле, закрывают на ночь свои голубые чашечки, утром же при первых лучах солнца они опять поднимаются. Связать эти два момента — появление солнца и раскрытие лотосов — было нетрудно, но, как это бывало очень часто, следствие было принято за причину, и появилось сказание о рождении солнца из цветка лотоса.

Когда же, с изменением общественных отношений, в религии постепенно первенствующее место начинают занимать культы антропоморфизованных божеств, тогда и в сказаниях о мироздании главную роль получает богиня в образе женщины, а не коровы, бог в образе мужчины, а не гуся, сокола или жука. И понятно, что изобретение гончарного круга, бывшее некогда крупнейшим достижением человеческой мысли, также находит свое отражение в космогонических представлениях в виде сказания о боге, на гончарном круге вылепившем весь мир.

Сильнейшим образом отразились на легендах о происхождении мира и общественные отношения. Вся многовековая и сложная история развития рода со всеми его изменениями вплоть до перехода в классовое общество естественно должна была оставить свои следы на различных мифологических оформлениях космогонических концепций.

В этой связи из всех сказаний следует выделить и резко разграничить две, принципиально различные по своим представлениям о создании мира, группы легенд. В одну входят сказания, согласно которым создательницей солнца, а следовательно, и всего мира является богиня-мать, рождающая солнечного младенца без участия какого бы то ни было мужского начала, во второй же группе легенд творцом богов является, наоборот, бог-отец, рождающий первую божественную пару также самостоятельно, без помощи начала женского.

Обратимся к рассмотрению первой группы легенд. Они дошли до нас, к сожалению, только в отрывках, которые в результате длительных исследований удается обнаружить то в виде отдельных стихов в сборниках религиозных текстов, то в виде пережиточных эпизодов в других мифах, то, наконец, в виде ритуальных изображений.

Отца солнечного младенца эти сказания не знают и говорят только о его происхождении от матери — небесной богини: солнце рождает она и она одна — то в образе женщины, то в образе коровы. Ежедневно утром выходит светлый диск из ее лона и ежевечерне проглатывает она его, чтобы, зачав таким образом, утром вновь родить его. Отметим момент зачатия от проглатывания, широко известный в мировом фольклоре как один из излюбленных вариантов чудесных рождений богов и героев.

Подобно другим родовым обществам, в доисторическом Египте на определенной стадии развития не существовало ясного представления о причине зачатия, и оно приписывалось различным обстоятельствам, в особенности же проглатыванию какого-либо предмета. Пережитки этих представлений сохранил египетский фольклор: в «Сказке о двух братьях» жена младшего брата Баты зачинает от щепки, попавшей ей в рот. Другое подтверждение существования подобных представлений мы находим в египетских религиозных текстах. В Текстах пирамид об умершем фараоне, уподобляемом солнечному богу, говорится, что он рожден от небесной богини, и при этом есть примечательные разночтения: если в ритуале, записанном на стенах пирамиды фараона Пепи^[20], мы читаем обращение к небесной богине: «Зачала ты его, Пепи этого, подобно тому, как зачала ты сына бога», то в пирамидах фараонов Меренры^[21] и Ниусерры^[22] находим нечто другое: «Проглотила ты Меренру, подобно тому как проглотила ты сына своего божественного», «Проглотила ты Ниусерру, подобно тому как проглотила ты сына бога».

Таким образом мы видим, что параллельные тексты для выражения одного и того же представления о зачатии фараона небесной богиней употребляют то слово «зачать», то слово «проглотить».

Подобные пережитки древнейших представлений о том, что зачатие происходит в результате проглатывания, мы находим не только в Текстах пирамид или в древних сказках; они жили очень долго в религии исторического Египта, и вплоть до поздних периодов мы встречаем на саркофагах изображение небесной богини, утром рождающей солнце, а вечером проглатывающей его, чтобы, вновь зачав, вновь родить его на рассвете следующего дня.