Двое спутников Таисии явно были братьями друг другу и явно тоже Кабаневичами. У одного имелась крашеная в красный борода, второй был помладше и безбородым, зато у него на голове присутствовал ирокез ярко — оранжевого цвета.
Оба брата были вооружены хлыстами, такими же, как тот, что держала в руках Таисия.
— О, кабанчики на подскоке, — недовольно констатировал Циклоп.
Ван Дер Верф с семьей тут же вскочили на ноги и укрылись за спинами Кабаневичей.
— Спасите, добрые господа! — закричал Ван Дер Верф, — Я знал, знал, что вы придете! Вы получили моё сообщение! Да! Я знал, что вы не оставите…
Краснобородый Кабаневич мрачно огляделся, оценивая ситуацию, немного задержал взгляд на обугленном Дрочиле и останках холопов на брусчатке, а потом ткнул хлыстом в сторону разбитой витрины лавки и прорычал:
— Слышьте. Это наша корова, и мы её доим!
Таисия Кабаневич тем временем посмотрела на меня и захихикала:
— О, и Нагибин тут. Ты же помнишь, что ты мертвец, Нагибин?
— Тая, вы не туда воюете, — осадил я девушку — кабанчика, — Я типа на вашей стороне. Конкретно сейчас. Сам не знаю, как так вышло.
Таисия удивленно нахмурилась.
— Проваливайте, свиньи, — вмешался Циклоп, — Вы не имеете никаких прав, здесь в Царском Селе. Вы тут никого не можете крышевать. Тем более, этого голландца. Царское село — это Императорское владение.
— А ты когда успел стать Императором, Огневич? — взревел рыжебородый Кабаневич, — Я че-т не вижу на тебе короны. Какого хрена ты решаешь, кто тут может крышевать, а кто не может? Решалка выросла, падаль? Это наш голландец и мы его доем!
— А клановые договорённости? — вознегодовал Циклоп, остальные сектанты приткнулись и явно уже были не рады происходящему, — Была же договоренность, что Кабаневичи сидят у себя в Карелии и не отсвечивают? Была. Какого хрена вы полезли в Царское?
— Они еще и в Псков полезли, в моё поместье, — добавил я.
Воспользовавшись передышкой, я снял с себя футболку и кое — как перебинтовал все еще кровоточившую и потянутую руку.
Вывих бы надо тоже вправить, но это был вывих того рода, который сам хрен вправишь. Кроме того, нужно было срочно глянуть, что там с Дрочилой, но этого мне сделать уже не дали.
— Да, я Огневич, свиньи! — закричал Циклоп, стаскивая с себя колпак — маску, под колпаком оказался молодой рыжий парень с короткой бородкой и конопатый, — Я сын директора Царскосельского Лицея! Того, где ты учишься, Таисия. Пока что учишься, по воле моего бати.
Но завтра ты там учиться уже не будешь. И не потому что тебя исключат, а потому что ты поедешь в больничку. На месяц. Или вообще в могилу.
Чего вы ждете, братья и сестры?
Этих кабанов только трое, остальные из своего загона в Карелии не телепортируются, слишком далеко. Нагибина вообще не считаем.
Так давайте же сделаем себе шашлык из свинины!
За Государя!
За магократию!
Per voluntatem primae arboris revelatur!
Глава 20 — Феерический жесткий раскрут безголового Пушкина