Во все Имперские. Том 1

Лёдов бросил взгляд назад и убедился, что на мосту все еще идёт бой. Сам мост был объят пламенем, в небо валили клубы черного дыма, в воздухе над мостом метались вспышки магии. На подмогу летели еще несколько штурмовых вертолётов Ордена.

— Отправляться в загробный мир необязательно, Борис Николаевич, — рассмеялся Багатур-Буланов, — Всё что вам нужно — это покаяться перед Государем и засвидетельствовать его законным наследником. Павел Павлович умеет прощать. Псобчакова он, например, простил.

— Кхе-кхе… — подтвердил Псобчаков.

Лёдов презрительно взглянул на Псобчакова, а потом сказал Багатур-Буланову:

— Всё было бы так, Ваше Высочество. Если бы не одно но. Павла Павловича больше нет. А тот, кто вернулся с охоты — не Павел Павлович. Это другой человек, самозванец. Двойник!

Он такой же наследник, как тот негр, которого вы сунули со мной в лимузин — Эфиопский Император. Так что изменники здесь только вы, господа. А законный наследник престола — Чудовище!

— Да бросьте… кхе-кхе… — прокашлял Псобчаков, — Ни магократия, ни народ Чудовище никогда не примут. У нас по сути нет выбора…

— Всегда есть выбор, — перебил Лёдов, — И ты свой выбор сделал, Володя. Сейчас ты умрёшь. За твоё предательство я убью тебя, клянусь.

— Кхе-кхе, — усомнился Псобчаков, обведя рукой полсотни бойцов ЧВК с автоматами, — И как ты интересно это сделаешь?

— Задушу, — мрачно объяснил Лёдов, — Голыми руками.

Псобчаков то ли кхекнул, то ли рассмеялся. Багатур-Буланов тем временем все еще пытался решить вопрос миром:

— Борис Николаевич, ну зачем нам драться, скажите? Всё, чего хочет от вас Государь — это покаяния и роспуска Мальтийского Ордена. А разговоры о якобы имевшей место подмене Государя… Это же всего лишь слухи, байки. Если хотите, я могу лично засвидетельствовать и поклясться, что Павел Павлович — мой троюродный брат и наследник престола.

— Если ты поклянешься в таком, то тут будет два варианта, — хмыкнул Лёдов, — Или ты идиот, который не видит очевидного, или лжец. Ты мне лучше скажи, Буланов, где мама наследника, куда вы дели дриаду? Вот её словам я бы поверил. Если Павел Павлович — на самом деле тот, за кого себя выдает, зачем вы тогда убили дриаду?

— Этэ-Аа-Нуи никто не убивал, — вознегодовал Багатур-Буланов, — Мы не знаем, где она. Мы сами её ищем и…

Но Лёдову уже надоела болтовня, он швырнул заклинание, и десяток бойцов ЧВК обратились в ледяные статуи.

Остальные открыли ураганный огонь, но над полем боя уже завертелась созданная Лёдовым метель, как будто за секунду наступила зима.

Еще пару десятков бойцов Лёдов сжег одним взглядом, обратив их в пепел, вместе с автоматами. Клан Лёдовых у многих ассоциировался с холодом, но эти многие просто забывали, что Лёдовы способны управлять температурой, а у холода есть и обратная сторона.

Борис Николаевич бросился вперед, намереваясь убить Псобчакова, но борзая князя-псины метнулась Лёдову под ноги, Лёдов оступился и его шатнуло.

Багатур-Буланов тем временем воздел руки, его Императорская золотая аура резко вспыхнула и подавила метель Лёдова, обратив её в льдинки, осыпавшиеся оземь.

Еще не убитые Лёдовым бойцы продолжали стрелять, одна пуля попала Лёдову в руку, несколько вошли в корпус и живот, одна раздробила колено.

Но Борис Николаевич был полон ярости и магии. Порывом воли, усиленным предчувствием скорой смерти, он сварил оставшихся стрелков заживо, прямо в их черных мундирах, как картошку.

Глаза у бойцов полопались, берег огласился дикими криками, с последних наёмников из ЧВК сошла кожа. Обнаженные до варёного мяса стрелки повалились на землю.

Багатур-Буланов не пострадал, защищенный золотой аурой, а Псобчаков попытался остановить Лёдова потоком собственной бледно-розовой магии, но Лёдов проломил этот поток, и жар его заклинания обжёг князя-псину.

В теле у Лёдова застряло пуль тридцать, одна из них была в сердце, её Лёдов ощущал острее всего.

Лёдов зарычал и бросился на Псобчакова, ломая противнику рёбра и душа его. Борзая Псобчакова попыталась помочь хозяину, но Лёдов убил её одним ударом ноги.

Псобчаков осыпал Лёдова градом сверхбыстрых ударов, но противостоять его мощи не мог. Лёдов руками разорвал Псобчакову горло.

— Теперь не покхекаешь, гнида! — орал Лёдов, чувствуя, что ему самому осталось недолго.

Багатур-Буланов тем временем подскочил к сражавшимся, выхватил из ножен саблю и одним точным ударом снёс Лёдову голову. Голова великого князя взлетела в воздух, пролетела несколько метров и ухнула в черные воды реки.

Но было уже слишком поздно, одна из огромных ручищ Лёдова успела добраться сквозь разорванное горло и разбитые кости черепа до мозга Псобчакова и раздавить его в труху.

Глаза у мертвого Псобчакова были выпучены, они почти вылезли из орбит.

Командующий Императорской ЧВК взглянул на мост — битва там уже заканчивалась, девушки из Лейб-Гвардии добивали последних рыцарей Мальтийского Ордена.

Багату-Буланов перевернул ногой тело Псобчакова на спину, чтобы дохлый тайный советник не пырился на него своим жутким взглядом, отбросил в сторону безголовый труп Лёдова, а потом достал смартфон и быстро набрал сообщение: