Во все Имперские. Том 1

— Так они в процессе, Ваше Благородие. А кроме того, вы уж простите, но вы на поместье своё поглядите. У вас тут груда камней, да еще заросшие поля вокруг. Вот кому вы сдались, Ваше Благородие, кому вас нужно убивать?

Я внимательно посмотрел на дерзкого обер-полицмейстера:

— Верно. Только одна проблема — кто-то моих родителей всё же убил.

Взяв, не спрашивая разрешения, полицейский фонарь, я направился внутрь дома.

Глава 7. Тёмные тайны барчука-реципиента

«Понятие Кровной Мести, хоть и священно, но является монетой о двух сторонах.

С одной стороны, Кровная Месть очищает наше общество от слабых кланов, которые уничтожаются. Ибо для здоровья дерева следует отсечь слабые и больные ветви. Кроме того, Кровная Месть хранит наши традиции вежливости и честности. Ибо что может быть лучшей мотивацией вести себя честно и вежливо с братьями и сёстрами-магократами, чем угроза быть убитым за неподобающее поведение?

Но у монеты есть и вторая сторона — тёмная. Ибо Кровная Месть ведёт магократию к неизбежному самоистреблению. В этом смысле понятие Кровной Мести — двойственное и дуалистичное. Как и сама магия. Вот что делает Кровную Месть явлением поистине магическим и волшебным. Вот что подтверждает её древность и верность!»

Владимир Соловьёв, русский философ,

Из неизданных и запрещённых Имперской цензурой апокрифов

Внутри «Пивоварен», родового поместья Нагибиных, пахло чем-то острым и кислым. Прогорклым пивом? Или это аромат черной магии, убившей моих родителей?

А еще внутри дома воняло нищетой. Сразу было заметно, что домашних слуг мой клан уже давно не держал.

Стены здания, сложенные из круглых камней, внутри были отделаны дубовыми панелями, по большей части сгнившими и заплесневевшими. По углам висела паутина, украшенная пауками, на мой взгляд чересчур крупными для Псковской губернии.

Пол давно был не метён и не мыт, вся немногочисленная мебель была пластиковой, как в дешевых кафешках.

На первом этаже родового гнезда ничего интересного не обнаружилось, зато лестницу на второй этаж заволок черно-алый туман, как будто тут кто-то вейпил, но не никотиновой жижей, а чистой кровью.

Я в сомнениях остановился, входить в кровавый туман совсем не хотелось.

— Дрочило, иди вперёд. Наверх.

Сейчас заодно проверим лояльность и верность моего нового телохранителя.

Лояльность оказалась безупречной. Дрочило, не раздумывая ни секунды, скрылся в кроваво-черном мареве. Прогнившая местами деревянная лестница тяжело заскрипела под ногами холопа, который весил кило сто, не меньше.

— Не вижу ничё, барин, — доложил Дрочило, — Воняет тута.

Паршиво, но вроде несмертельно. Я бы предпочёл надеть респиратор, а еще лучше противогаз, но вряд ли в этом поместье они были.

Я осторожно двинулся вверх по лестнице следом за холопом.

Войдя в темно-красное марево, я тут же убедился, что вонь действительно усилилась.

Как только первая доза тумана втянулась в мои ноздри, меня замутило, а в моей голове вдруг прозвучал чёткий и громкий щелчок. Перед глазами сверкнула яркая вспышка света, но тут же погасла.

— ГАВВАХ! — жадно произнёс Царь у меня в голове.

Вот блин. Я уже успел забыть, что я не единственный пассажир в этом теле.

— Какой еще нахрен гаввах? — мысленно спросил я у Царя, продолжая подниматься по лестнице.

— Высококонцентрированный, качественный гаввах, — ответил Царь у меня в башке, — Я чую её, Царскую кровь. Она здесь!

Лестница тем временем закончилась, я оказался на втором этаже.

Здесь было почище, чем внизу, никакого кровавого тумана, и в стенах широкого коридора располагалось три двери. Дрочило осматривался, почесывая безбородую рожу огромной ручищей.

— Погоди, Дрочило, мне нужно поговорить. С самим собой.

Дрочило в ответ на это понимающе и громко ухнул.

— Ты о чём? — спросил я Царя в голове, — Какая царская кровь? Слушай, похоже, произошла чудовищная ошибка. Мы с тобой попали не в царя, а какого-то нищего барчука из самого захудалого рода во всей Империи. Ты вокруг глянь. Похоже это на царские палаты?

— Нет, нет. Мы попали в Царя. Хоть и не в того, в которого нас звали. Я не ошибаюсь в таких вещах, — упрямо повторил Царь, — Царский гаввах. Он тут повсюду.