Во все Имперские. Том 1

Как мы делаем из соляриса постсолярис? О, это удивительный процесс.

Соловьёв нажал кнопку на ноутбуке, и на доске появилось серебристое анимированное дерево, ветви которого раскачивались, а листва трепетала под порывами ветра.

— Мы, магократы, являемся чем-то средним между людьми и деревьями, — пояснил Соловьёв, — Дело в том, что у деревьев есть та же способность, что и у нас — они могут накапливать в своём организме сырой солярис. И после того, как дерево накопило солярис, мы его срубаем.

Соловьёв щелкнул кнопкой на ноуте, и дерево на доске исчезло, вместо него появился человеческий желудок, подключенный к каким-то трубкам.

— Мы перемалываем срубленное дерево на мелкую щепу, а потом помешаем эту щепу в желудки мертвых магократов. Желудки мы извлекаем из покойников сразу после их смерти.

Эти желудки мы оживляем некромантией. К желудкам мы подключаем сердца умерших, тоже оживленные, они необходимы для того, чтобы желудок смог переработать древесную массу в постсолярис.

В желудках мертвецов, оживленных некромантией, идут процессы ферментации — древесная магия взаимодействует с человеческой. Эта технология была изобретена в древности кельтскими друидами и значительно усовершенствована моим дедом Владимиром Соловьёвым.

После ферментации мы извлекаем древесину из мертвых желудков, спрессовываем её и получаем…

Соловьёв погасил изображение желудка на доске, а потом взял со стола предмет, больше всего напоминавший крупную деревянную монету, и продемонстрировал аудитории:

— Это трикоин. Заряжен постсолярисом. Считайте вот эту вещь батарейкой для ваших клановых заклинаний. Магократ съедает трикоин и после этого в течение суток может кастовать заклинание. Но учтите, трикоинов в день можно есть не больше, чем ваш ранг.

У большинства из вас ранг второй, а у братьев Яоцу вообще первый. Это означает, что большинство из вас может съесть в сутки два трикоина и скастовать два клановых заклинания. А братья Яоцу, каждый из них, может скастовать только одно. Потому что у них пока что первый ранг.

Я поднял руку.

— Да, Нагибин?

— У меня пара вопросов, профессор, — сказал я, — Во-первых, в моей родной Псковской губернии уже почти не осталось деревьев. Я правильно понимаю, что большую часть деревьев в мире магократы просто… эм… съели в виде этих ваших трикоинов?

— Да, — кивнул Соловьёв, — Вы совершенно правы. Почти все леса в Евразии уже истреблены полностью. Видите ли, из одного дерева получается всего три-четыре трикоина, так что расход древесины при производстве трикоинов огромен.

А колдуем мы много, поэтому и трикоинов нам требуются огромные количества. Леса просто не успевают восстанавливаться, так что их становится на Земле всё меньше. Когда-нибудь они совсем кончатся, и тогда мы больше не сможем колдовать.

— И второй вопрос, профессор, — продолжил я, — Как человек вообще может есть древесину? Мы ж вроде не бобры.

— Да очень просто, — улыбнулся Соловьёв, и на глазах аудитории с аппетитом съел деревянный кругляш.

Никаких проблем у профессора при этом не возникло.

— Видите ли, — объяснил Соловьёв, — Трикоины — уже не совсем дерево. Это скорее чистый постсолярис в материальной форме дерева. Так что в вашем рту он немедленно распадается, почувствовав вашу магию. Он спешит присоединиться к солярису, который уже есть в вашей крови.

Поэтому трикоин сразу же растворяется и всасывается в ваш кровоток, а часть его проходит по пищеводу и абсорбируется уже в желудке. Поэтому не переживайте, Нагибин. Зубы вы о трикоин никак не сломаете.

Более того, в Южной Америке, например, есть магократы, которые умеют поглощать солярис даже из сырого дерева. Но у нас такой способности нет, так что нам приходится есть специально ферментированные трикоины. И сколько вы их съедите — столько и сможете скастовать клановых заклинаний. Но не больше вашего ранга, конечно.

— А что будет, если съесть трикоинов больше ранга? — спросил я.

— Вероятнее всего, разрыв желудка или мучительная смерть от инфаркта, — ответил Соловьёв, — Желудок и сердце просто не справятся с объемом постсоляриса, если у вас не хватает ранга. Ну а теперь перейдём к самому главному…

Соловьёв достал из ящика стола нечто завёрнутое в фольгу, положил на стол и нежно развернул. В фольге оказалась густая склизкая масса цветом и консистенцией напоминающая сопли.

— Как совершенно точно заметил Нагибин, у нас в Евразии почти не осталось лесов, — сказал Соловьёв, — Мы их все съели. Поэтому евразийские трикоины из местных пород дерева очень дороги. Большинству из вас не хватит денег даже на пару трикоинов из русской берёзы, например.

А между тем магократ может есть только породы деревьев со своего родного континента. И в результате создается безвыходная ситуация, когда бедные русские и европейские магократы, вроде вас, колдовать не могут, потому что у них просто нет денег купить себе трикоины.

Соловьёв замолчал, на несколько секунд повисла тишина.

— И каково же решение профессор? — задал я вопрос, которого препод явно ждал, — И что у вас за сопли в фольге на столе?