Во все Имперские. Том 3

— Ну, для Прыгуновых это норма, — пожал я плечами, — Ожидаемо. Кстати, они мне вчера прислали сообщение, что собираются меня убить. И вы тоже собирайтесь. В смысле не убивать меня, а наоборот защищать. Давайте поскорее.

— А на самолёте полетим, барин? — спросила Алёнка.

— Непременно, — я повернулся к Пепе, — А ты не лезь больше к моей девке. И другим не давай. И обеспечивай моих холопов по высшему разряду.

Я бросил коменданту три рубля.

— Всё сделаю, барин! — заверил меня Пепе.

Мы с холопами покинули общежитие и прошли полквартала на восток.

Шли мы в оружейный магазин «Пушки! Пушки! Пушки!». Почему владелец магазина не удовлетворился одними «Пушками!», а напихал в название сразу три — оставалось загадкой.

В этот магазин я, помнится, заходил еще когда бродил по Царскому селу в поисках работы.

Но тогда я, разумеется, ничего здесь не купил, по причине отсутствия денег. Только поразглядывал местные стволы, чисто из любопытства. А потом суровый продавец меня прогнал, заявив, что у него не музей.

Шаманов вроде рассказывал мне, что «Пушки! Пушки! Пушки!» это сетевой магазин, возникший на базе оружейных заводов, которые лет двести назад принадлежали Пушкиным. Возможно и название сохранилось с тех пор, а менять его не стали, не желая лишаться бренда, хотя Пушкины уже давно обеднели и потеряли весь свой бизнес.

Кому принадлежит сеть «Пушки! Пушки! Пушки!» сейчас, я понятия не имел. Рядом с входом висел вертикальный штандарт, изображавший серебряные мечи на черном поле. Но такого герба я не знал и даже в Лицее ни разу не видел.

На двери в магазин помешалась табличка, предупреждавшая «с едой, животными и холопами не входить!» ниже которой располагалась картинка — зачеркнутые мороженое, собака и бородатый крепостной.

Проигнорировав табличку, я толкнул дверь и вошёл вместе с Алёнкой и Дрочилой.

Продавец был тот же, что и в прошлый раз.

Усатый мужик, явно ветеран войны, а может даже и войн.

Усы у мужика были идеально квадратной формы, а одну руку заменял подвижный киберпротез из серебристого металла. На кибермужике была майка-алкоголичка и потёртые треники, изо рта торчала вонючая сигара. Мундир продавца, весь в орденах и медалях, висел у него за спиной, на спинке кресла.

Когда мы вошли, ветеран смерил нас профессиональным безразлично-недовольным взглядом.

— С холопами нельзя, — говорил продавец, как будто плевался, причём прям в рожу, — Написано же. На дверях.

— Я умею читать, спасибо, — кивнул я, — Но это не холопы. Они свободные люди, я дал им вольную.

Это было не совсем правдой. Дрочиле я вольную дать не мог, потому что украл его у Прыгуновых. А Алёнке не мог, потому что она из-за ошибки писаря вообще не была оформлена крепостной.

— Это холопы, — выхаркал слова продавец, — По одежде вижу. А тебя я помню. И скажу то же, что сказал в прошлый раз. Тут тебе не музей. Покупай или проваливай.

— Я сначала куплю, а потом провалю, — согласился я, — И у нас с вами в прошлый раз произошло недопонимание. Видите ли, я магократ. Вы лицейский мундир не узнаёте?

Собственно, на самом деле никакого недопонимания у нас, когда я заходил сюда в прошлый раз, не было. Просто я тогда и правда не был магократом, потому что как раз лишился силы и меня разжаловали в боярские дети.

— Такой мундир и я могу надеть, — процедил продавец, — Уёбывай. И холопов своих захвати. А то пристрелю.

— Можете надеть мундир? — уточнил я, — А вот так умеете?

Я активировал ауру и крутанул в воздухе фиолетовый вихрь.

Был уже почти день, так что я ослаб по сравнению с ночью, но всё равно вышло эффектно. Как и предупреждал князь Глубина, я постепенно учился распределять магию внутри организма, поэтому теперь вполне мог колдовать даже при свете Солнца.

Продавец-ветеран, до этого опиравшийся на застеклённый прилавок с пистолетами, медленно выпрямился.

— Что брать будете, барин?

Тон у него почтительнее не стал, но я сюда и не за почтением пришёл.

— Выбирай, Алёнка, — предложил я, — Я в местных пушках слабо шарю. Из каких стволов ты стреляешь лучше всего? Выбирай привычное. Но мощное.

Девушка растерялась и некоторое время разглядывала прилавки. Своего любимого она, судя по всему, не находила.

— Так енто, — смущенно произнесла Алёнка, — Автомат Карле. Девяносто третий.

— Есть, — доложил продавец, — Сейчас принесу.

— Слушай, а у тебя же тут есть тир? — припомнил я.

— Да, — подтвердил продавец, — Вон там дверь.

— Тащи прямо туда. Пристреляться надо.

Мы прошли в тир.

Продавец, у которого кибернетической оказалась не только рука, но и одна нога, притащил автомат, очень отдалённо напоминавший калаши последнего поколения.

— Какая прицельная дальность?

— Полкилометра, — буркнул ветеран.

— Неплохо. Давай, Алёнка. Покажи, что умеешь.

Алёнка сначала действовала неумело, но её движения становились всё более сноровистыми и быстрыми по мере того, как девушка обретала уверенность.

Она зарядила магазин, сняла с предохранителя и вполне неплохо отстрелялась, сначала очередями, а потом и одиночными.

— А магазин…?