Во все Имперские. Том 4. Петербург (СИ)

Малого Взвешин и Кровопийцина нашли в какой-то пивной, в километре от лавки алхимика. Судя по этому факту, скрываться в пивных было своего рода традицией Немецкого квартала, тем более что, как мне пояснил Симон, полиция и казаки немецких пивных избегали, их там могли и прирезать.

Уже прощаясь с алхимиком, я спросил у него про связь запретного меридиана с пилюлями, о которой мне загадочно намекнул Царь. Но Симон о такой связи, если она и была, ничего не знал.

В любом случае, алхимик еще раз напомнил мне, что говорить о конкретике бессмысленно, пока он не осмотрит мою пилюльную лабораторию.

Мы с Симоном пожали друг другу руки и расстались, алхимик отправился в свою разгромленную лавку, откуда его должен быть вскоре телепортировать в мое поместье герцог Кабаневич.

Шаманов же по моему указанию вызвал такси, самое быстрое в городе.

Звать Кабаневичей для телепортации мне не хотелось, мне предстояла волнительная встреча с родным дядей, а вовлекать герцогов в мои внутренние семейные дела явно было плохой идеей.

Сейчас было уже двадцать минут шестого, а дядя ждал меня ровно в шесть, в трактире на Дворцовой площади, в самом центре Петербурга и Российской Империи, раскинувшейся на добрую половину мира.

Такси «БыстроездЪ», которое по моему приказу вызвал Шаманов, уверяло в своем приложении для смартфонов, что мы успеем.

Правда стоила такая быстрая поездка дорого — целых двадцать рублей, то есть, как два холопа, но я решил шикануть.

Я расплатился с официантом за пиво и раков, а потом вместе с Шамановым и Аленкой вышел на улицу.

Пока что все шло более-менее по моему плану, я все успевал, и единственным косяком было то, что мне пришлось расстаться с принцессой, которую я отправил вместе с Малым.

С другой стороны, мои двое самых доверенных соратников — Шаманов и верная Аленка были со мной, так что я был спокоен.

Уже на улице Шаманов поинтересовался:

— А куда ты отправил Малого? Туда же, куда и своего Дрочилу с мечом?

— Разумеется, нет, — честно ответил я, — Я никогда не кладу все яйца в одну корзину, Акалу.

К счастью, от дальнейших расспросов эскимоса меня уберегло то, что в этот момент подкатило такси.

Они и правда было быстрым. Само авто живо напомнило мне тачло отца Антонина — такси тоже было красным и с эмблемой клана Бегуновых в виде трех ног.

Только у этого такси форма была еще более агрессивной и обтекаемой, а на дверях имелась аэрография, изображавшая шашечки вперемешку с языками пламени.

За рулем оказался усатый мужик, разумеется, немец, как и все в этом квартале. Карточка, висящая в салоне, сообщала, что фамилия водилы — Шумахер. Прочитав эту карточку, я окончательно перестал беспокоится о том, что опоздаю на встречу с дядей.

Сам я сел на переднее сидение, а Аленку с Шамановым усадил назад. Это было тем более удобно, потому что в случае, если водила вдруг окажется агентом моих врагов — Аленка сможет быстро завалить его пулей в голову.

Впрочем, это было просто предосторожностью. Никто не знал, что мы в этой пивной, и никто не знал, что мы вызываем сюда такси, так что шанс, что Шумахер что-нибудь выкинет, был почти нулевым.

Мы помчались по улицам Немецкого квартала, потом въехали в Голландский, который выглядел побогаче.

Вывески здесь были совсем уж нечитабельными, зато этот квартал уже напоминал даже не Берлин, а какой-нибудь Вашингтон, потому что здесь среди старых домов попадались и громадные небоскребы.

Я, как дурак, пялился в окно. Аленка занималась тем же самым, но Шаманов остался довольно равнодушен к Голландскому кварталу.

— Ты эм… бывал уже раньше в крупных городах? — спросил я эксмимоса, — Я впервые в Питере, если честно.

О том, что я впервые конкретно в этом магократическом Питере я Шаманову, естественно, сообщать не стал.

— Я тоже, — ответил Акалу, — Но я был в Копенгагене. Та же самая хрень.

Дальше я болтать о городе не стал, потому что понял, что мне надо вздремнуть. Это вообще бывает полезно перед важной и напряженной встречей.

Так что я откинулся на сидение, и тут же провалился в глубокий ровный сон…

***

Проснулся я от того, что наш водила Шумахер врубил телевизор.

Телевизор выдвигался из потолка кабины и сейчас показывал какой-то видос, который Шумахер краем глаза, но с интересом смотрел прямо по ходу нашей поездки.

Оправдать водилу могло только то, что мы застряли в пробке на каком-то огромном проспекте, так что ехали со скоростью черепахи.

— Это разве не самое быстрое такси в городе? — поинтересовался я, глянув на часы.

До встречи с дядей оставалось еще двадцать минут, так что проспал я недолго — всего минут пятнадцать.

— Ja. Самый быстрый в городе, — подтвердил Шумахер, говорил он с ярко-выраженным акцентом, — Но там впереди погром. Китайцев бьют.

Шумахер указал куда-то влево, и я рассмотрел там на первом этаже громадного дома останки сожженной лавки с выбитыми стеклами и иероглифами на вывеске.

— Тут уже погромили, — доложил Шумахер.

— Но я опаздываю на важную встречу, — вздохнул я, — Так что день для погрома выбран явно неудачно.