Во все Имперские. Том 4. Петербург

Я повернулся к Царю, мое тело само рвалось защищать Царя, который был сейчас для моей очарованной тушки центром вселенной и смыслом жизни.

У Царя тем временем все было очень плохо. Малой уже поднялся на ноги, принцесса подходила к Царю с другой стороны.

Вдобавок к этому, Аленка еще и целилась Царю в голову из пистолета.

— Алена, нет! — заорал я крепостной, — Не в него! Стреляй в…

Царь давил меня своей магией, он явно хотел, чтобы я отдал Аленке приказ расстрелять Малого и принцессу.

Я и сам не знал, отдал бы я этот приказ, хватило бы мне воли противостоять влиянию Царя, когда речь зашла уже о жизни принцессы.

И узнать мне это так и не довелось, потому что в этот момент принцесса и Малой одновременно атаковали Царя своими золотыми аурами, сразу с двух сторон.

Царь завизжал, как ягненок, которого режут. Значит, местная магия на него все-таки действует, когда её много, и когда она достаточно мощная.

Внутри меня что-то резко дернулось.

Я физически ощутил, как мою волю вставили мне на место, как будто у меня вдруг заново выросло сердце. Или в данном случае даже скорее не сердце, а яйца.

Заклинание Царя развеялось.

Я тут же бросился на помощь принцессе и Малому.

Но Царь уже сбросил с себя плащ Малого, а потом, как конченый извращенец, продемонстрировал принцессе свой половой орган.

Принцесса ахнула, её золотое заклинание, которым она давила Царя, рассеялось.

Малого Царь просто оглушил мощным прямым в лицо.

— Запретный меридиан! — заорал мне Царь, — Запомни, Нагибин — запретный меридиан. Расспроси китайцев! Как только ты узнаешь про запретный меридиан — тайны пилюль покорятся тебе! Это моя помощь тебе. За то, что ты дал мне тело!

Проорав это, Царь метеором рванул вперед, сбил меня с ног, и, ураганом промчавшись по магазинчику, вылетел на улицу.

Дверь Царь при этом сшиб, висевший на ней колокольчик громко звякнул и полетел на пол.

Я бросился к опустевшему дверному проему, но, выскочив наружу, увидел, что Царь уже в конце улицы. Он перемещался без всяких визуальных эффектов, но быстрее любого местного магократа.

Голый Царь с костяным кинжалом в руке мчался по улице, как комета, немцы в ужасе разбегались. Вроде Царь даже успел резануть какого-то некстати ему подвернувшегося мужика.

Через несколько мгновений Царь нырнул в переулок и скрылся из виду. О том, чтобы его догнать, не могло быть и речи.

— Мда, — только и смог произнести я.

С другой стороны, вроде бы все были живы.

Малой уже снова поднимался на ноги, потирая свою Императорскую рожу, получившую за последние полчаса не меньше десятка ударов.

Принцесса испуганно озиралась, она вообще не пострадала, как и Аленка.

Князь Взвешин хрипел на полу, но вроде был в порядке, его прострелянная нога уже начинала регенерировать.

Шаманов был бледен и весь в крови, но слабо шевелился.

Хуже всего было с вампиршей, ей пуля угодила в грудь, так что Кровопийцина харкалась кровью — то ли собственной, то ли выпитой у Шаманова.

Пустой шкаф, которым Царь придавил люк, тем временем зашатался и с гулким грохотом упал на пол. Из люка вылез крайне недовольный Симон.

— Аленка, убери ствол, — приказал я крепостной, которая все еще была готова открыть пальбу, — Ну вот что. Царь там нормально нашумел, на улице. Мне сдается, что тут через несколько минут будет полиция, если вообще не Охранка. А среди нас аж четверо государственных изменников.

Проще говоря, нам всем пора отсюда валить, дамы и господа. Срочно.

Глава 74. Бавария

«Стоит могила,

На могиле эпитафия:

Я УМЕР

НО БЕССМЕРТНА МАГИЯ»

Надпись на надгробии одного из князей Соловьевых

Полиция позвонила Симону где-то через двадцать минут после того, как Царь покинул книжный магазинчик, вышибив дверь.

Мы к этому времени уже, разумеется, были далеко от лавки Симона. Мы расположились в пивной «Бавария», в паре километров от разгромленного магазинчика.

Эта пивную порекомендовал нам Симон, отлично знавший Немецкий квартал, а привлекла она нас, естественно, не тридцатью сортами пива, а отдельным балконом.

Балкон мы арендовали на час. Он находился на втором этаже «Баварии» и был укрыт от дождя и солнца огромным зонтом расцветки немецкого триколора. Так что ни с земли, ни из основного зала пивной нас тут не могли ни услышать, ни увидеть.

Но самым главным было то, что Симон лечил дочку владельца «Баварии» от какой-то редкой магической одержимости, так что мы могли быть уверены, что хозяин пивной нас не сдаст.

— Да все в порядке, — сообщил Симон, закончив телефонную беседу с полицейским, — Городовой меня знает. Я просто сказал ему, что на мою лавку напал сумасшедший. Он якобы вышиб двери и спер мой ритуальный кинжал. И теперь голый бегает по кварталу и режет кинжалом случайных немцев.

Еще я попросил выставить у входа в лавку казака, пока я не вернусь и не починю дверь. Ну, чтобы меня второй раз не обокрали. Это, конечно, влетит мне в копеечку, за казака придется заплатить. Но Охранки не будет, в этом смысле можете быть спокойны. Но вы должны мне денег, дамы и господа, много денег.