Во все Имперские. Том 4. Петербург

Дядя схватил Акалу и припечатал эскимоса раненым лицом о стол. Потом завалил Шаманова прямо на стол, разметав тарелки с закусками, и приставил серп к горлу Акалу.

— Ни шагу, племянник. Или он умрет, — потребовал дядя.

Я резко замер, не долетев до столика с дядей каких-то полметра.

В висках у меня застучало, сердце бешено заколотилось. Явно эффект яда, раньше я переносил стресс и адреналин всегда хорошо.

Вокруг тем временем уже потихоньку начиналась паника.

Официантки и несколько магов спешили покинуть зал ресторана, где начиналась заварушка. Кто-то что-то кричал. Маги, наезжавшие на Шаманова, поднялись из-за своего столика и решительно двинулись к дяде. Видимо, уже настолько напились, что обрели храбрость, и теперь хотят утихиморить моего разбушевавшегося родича.

Я в принципе это решение одобрял.

Двое чиновников в кирпичных мундирах пригнулись пониже к своему столику, судя по всему, чтобы их случайно не зацепило заклинанием. Белый кот испуганно метнулся под столик чиновников.

— Ты меня отравил, — крикнул я дяде, — Даже не отрицай, официантка призналась. И все то, что ты мне тут в уши лил — оказалось брехней.

— Не дергайся, парень! — орнул дядя на Шаманова, который и без того был полностью дезориентирован и истекал кровью из порезанных осколками глаз, — И нет, племянник. Я сказал тебе правду. Я ни разу не соврал. И я все еще рассчитываю на наше с тобой сотрудничество. А отравление… Это так. Перестраховка. Хочешь узнать, чем ты отравлен?

— Да. Сейчас предложишь мне противоядие, если я соглашусь на сотрудничество? Я угадал?

— Именно так, — подтвердил дядя, — А отравлен ты полонием. Умрешь от лучевой болезни, в течение нескольких часов. Мучительно. И противоядия от полония, как ты понимаешь, нет. Медицина не умеет лечить поражение радиацией, когда она внутри организма. И никакие целители тоже не умеют.

Спасти тебе жизнь может лишь редкое магическое снадобье, которое есть только у меня. Так что мы сейчас уйдем отсюда вместе, племянник. Когда ты докажешь мне свою верность — я дам тебе противоядие. Иначе радиация разрушит твои сердце и желудок за пару часов, и ты труп…

— Отпусти Шаманова, — потребовал я.

— Как только выйдем отсюда… — пообещал дядя, стаскивая стонавшего от боли Шаманова со стола на пол.

— Слышь, а ты ничего не попутал, усач? — поинтересовался совсем пьяный масон-консерватор, заходя моему дяде за спину вместе со своими двумя корешами.

Вот он. Момент.

Другого не будет.

Дядя чуть повернул голову в сторону масона, и мне этого хватило. Я активировал ауру на максимум, рванул вперед и ударом ноги перевернул столик, швырнув его прямо на дядю.

В воздухе разорвался фейерверк моей фиолетовой магии, столик взлетел и впечатал дядю в пол. Удар был таким мощным, что столик развалился пополам, все ножки от него отлетели.

Израненный Шаманов кое-как перекатился к стене.

Я бросился к дяде, выхватив из кармана шприц…

Уже подбежав к дяде, я вдруг снова ощутил что-то темное и жуткое. Не яд внутри меня, а нечто внешнее. Как будто рядом со мной где-то стоял призрак. Я уже испытывал это ощущение, еще когда беседовал с дядей, минут десять назад…

Я быстро нагнулся, метя шприцом дяде в горло, но дядя выскользнул из-под раскуроченного столика, перекатился и вскочил на ноги.

Я ударил его прямым в лицо, но никаких визуальных эффектов моей ауры почему-то не увидел. Удар вышел слабым. Я осознал, что мой прямой почему-то не заряжен магией, совсем.

Из-за этого удар вышел смазанным, дядя уклонился от него и резанул меня по руке серпом, разорвав в клочья мундир на рукаве.

На пол брызнула кровь из моей распоротой руки. Я с ужасом осознал, что моя плоть не регенерируется.

Что-то темное давило меня, кто-то отключил всю мою магию.

В чем причина — я не понимал, не полоний же дает такой эффект. Нет, тут что-то другое…

— А нет магии, племянничек! — весело крикнул мне дядя, наступая на меня.

Дядя резко махнул серпом, я едва успел пригнуться. Если бы он успел провести свою атаку — моя отрубленная башка уже катилась бы по полу трактира.

Уклоняясь от очередного удара серпом, я осознал, что аура дяди тоже не светится. Значит, магии нет ни у кого из нас. Судя по всему, нечто, присутствующее здесь, отключило её по площади…

— У тебя тоже нет магии, козел! — ответил я дяде, а потом пробил ему ногой в пах.

В пах я не попал, даже без магии дядя двигался быстрее меня. Мой удар пришелся противнику в бедро, дядя чуть пошатнулся.

— А ну угомонись! — взревел пьяный масон-консерватор и засадил дяде кулаком в лицо.

У консерватора магии тоже не было, но зато имелись пудовые кулаки-наковальни. Золотой перстень на пальце консерватора угодил дяде чуть ниже глаза, дядя охнул и повалился на пол.

Я рванул к дяде в надежде выбить у него серп, а потом уработать ногами и загнать наконец в его тушку шприц, но в этот момент меня сзади ударили бутылкой по голове.

Черепушка у меня хрустнула, потребовалась вся моя воля и весь адреналин, чтобы просто не потерять сознание. Если магию с регенерацией не включат через минуту — я явно вырублюсь, тем более что я все еще истекал кровью из распоротой серпом руки.