Во все Имперские. Том 4. Петербург

— Мы, Нагибины, варим пиво, — сказал я вслух, — Так что наш бизнес, он, пожалуй, побезопаснее вашего. Впрочем, плевать. Поехали, Ваше Сиятельство. Там мою сестру пытаются убить, так что я очень спешу и буду рад, если вы сейчас покажете мне всю мощь и скорость, которой так славится ваш клан Бегуновых.

***

Российская Империя, Санкт-Петербург

Голландский квартал

Восемнадцать минут спустя…

Такси, на котором ехал Шаманов, остановилось возле громадного здания отеля «Хохе Хейфель». Акалу осторожно осмотрелся, не выходя из машины.

Он не особо понимал, что именно он высматривает, но был уверен, что Нагибин бы обязательно осмотрелся, прежде чем выйти из такси.

Шаманов слышал, как принцесса по телефону сказала Нагибину, что Малой выпал из окна и убился. Но сейчас трупа уже не было, видимо, его увезли врачи. А может и Имперские гаруспики, чтобы вырезать Малому сердце и желудок, как велит Имперский закон.

Но кровь на тротуаре еще осталась — дворник-англичанин как раз пытался отмыть её каким-то средством.

Еще у входа в отель стояло двое казаков и один мужик в штатском. Вот этот точно из Охранки. А больше ничего подозрительного вроде бы и не было.

Шаманов мысленно похвалил сам за себя за приметливость, потом также мысленно пожелал себе удачи, а потом уже взялся за дверцу, чтобы выйти из машины, но его остановил таксист:

— А деньги, парень? У тебя поездка не предоплачена.

Вот блин. Про деньги Шаманов совсем забыл. Но к счастью, денег ему Нагибин дал. Шаманов отсчитал триста рублей и отдал таксисту.

— Что-то слишком дорого, — не удержался от замечания Акалу.

— А что ты хотел? — пробухтел таксист, пожилой мужик с эмблемой цветка на шевроне мундира, — Тебя вообще-то магократ вез, если ты не заметил. За это оплата по специальному тарифу.

— Вы же барон Цветков, — догадался Шаманов, указав на цветок на шевроне таксиста, — А почему вы работаете таксистом? Ваш клан же цветы продает…

— Продавал, — мрачно уточнил таксист, от него несло табаком и перегаром, — Мы магию потеряли, парень. Так что выращивать огромные цветы, с которых мы и зарабатывали раньше, больше не можем. А обычные цветы растить — никакого толку, весь рынок уже под голландцами. Вот и приходится шоферить возле Зимнего дворца. Я же формально все еще маг, так что в Центральный район меня пускают. Вот только из магии у меня…

Цветков прочертил в воздухе пальцем полоску ауры, бледно-фиолетовую и очень тусклую.

— Все что осталось, — пояснил барон Цветков, — Больше ни хрена не могу.

— А как вы потеряли магию? — удивленно спросил Шаманов.

— Клиническая депрессия, — нехотя ответил таксист, — Целители говорят, такое иногда бывает. Когда весь клан впадает в депрессию, а потом теряет способности. Но поделать с этим ничего не могут. Слушай, парень, ты из машины вылезать будешь? Если нет — то извини, я сейчас поеду на следующий адрес, вместе с тобой.

— Нет-нет, я уже выхожу, — спохватился Шаманов, — И вот… Возьмите еще.

Шаманов дал несчастному Цветкову еще двадцать рублей. Таксист вяло улыбнулся:

— Спасибо.

***

Акалу вошел в зубоврачебную клинику с нечитаемым голландским названием и снова осмотрелся.

Вроде все чисто. Во всех смыслах этого выражения. И полиции нет, и пол вымыт так, что аж блестит.

— Вы по записи? — осведомилась девушка-администратор.

— Я… эм… — растерялся Шаманов.

Что бы ей ответить? А что на его месте сказал бы Нагибин?

— Нет, я поссать, — заявил Акалу, — Где у вас тут туалет?

— Туалет только для посетителей, простите, — холодно ответила девушка.

— Эй, я вообще-то магократ, — разозлился Шаманов и активировал свою темно-серую ауру, — А магократия выше закона. Так что ссым, где хотим!

Девушка ухмыльнулась и молча указала в конец коридора, где действительно располагались туалеты.

Шаманов решительно к ним прошел, а потом замер. Вот блин. Принцесса-то в женском. Может позвонить ей и попросить её выйти? Но ведь Нагибин сказал ей никуда не выходить, пока Шаманов не придет за ней. Или этот приказ Нагибина не нужно понимать буквально?

А, ладно. Плевать…

— Молодой человек, не туда… — начала было администраторша за спиной Акалу, но Шаманов уже решительно открыл дверь женского туалета и вошел.

К счастью, в туалете не оказалось никого, кроме принцессы.

Девушка была в джинсах, плотно облегавших её стройные ножки, в черных кроссовках и черной же рубашке. Вид у принцессы был перепуганным, глаза все еще мокрыми и красными от слез.

От принцессы, как и всегда, веяло дорогим парфюмом, стоившим больше, чем вся Гренландия, а еще древней магией.

Шаманов её смущался, даже побаивался. Он вообще побаивался девушек, а уж настоящих принцесс — тем более.

— Эм… Мои соболезнования по поводу вашего брата, — пособолезновал Акалу чисто из вежливости, хотя на самом деле Малой ему был отвратителен с самого момента знакомства с ним.

— Да… — рассеянно пробормотала принцесса, подавая руку для поцелуя.

Девушка явно все еще была в глубоком шоке. Шаманов собрал всю свою храбрость и как можно быстрее склонился к ручке принцессы, а потом также быстро отпрянул.

— Где Люда, Ваше Высочество? — решил перейти к делу Акалу.