Во все Имперские. Том 4. Петербург

Какой-то ублюдок опять выключил магию. Наверняка очередной недобитый Давилов, типа того, которого таскал с собой мой дядя. А без магии у меня нет превосходства в скорости. Так что спасти сестру от пули я не успею.

Таня оцепенела от страха, но быстро пришла в себя:

— Эй! Ну хватит! Меня же только пытались убить! Вам не надоело?

— Это другие люди, Таня, — вздохнул я, — Не те, которые в тебя стреляли. Эти явно серьезнее и не блефуют. Так что садимся в машину.

— Верное решение, На-ги-бин, — произнесли из окна.

***

Российская Империя, Санкт-Петербург

Голландский квартал

Шаманов зажег фонарик на смартфоне, принцесса сделала то же самое.

В магазине повсюду валялась холопская одежда, сброшенные на пол шкафы и вешалки, а еще на полу была лужа крови. Лампы на потолке были перебиты. Видимо, здесь был славный бой.

Шаманову стало страшно, он боялся, что свет его фонарика вдруг выхватит из полутьмы труп вампирки.

— Люба! — позвал Шаманов, — Вы здесь? Это я, Шаманов.

— Её здесь нет, баронет, — встревожено сказала принцесса, — Ни Кровопийциной, ни негра.

— И куда они делись? Хозяйка же сказала, что никто не выходил.

— Я не знаю… Хотя подождите, баронет. Выключите фонарик.

Шаманов последовал совету девушки, принцесса тоже погасила свой смартфон.

Из-за поваленного шкафа возле стены пробивался свет. Шаманов активировал ауру и легко отодвинул пустой шкаф.

За шкафом в стене оказалась огромная дыра, сквозь которую было видно кирпичную стену и асфальт.

— Ого. Люба пробила стену, — констатировал Шаманов.

— Или негр взорвал гранатой, — заметила принцесса, — У него были гранаты, он наш номер в отеле взорвал. А стена тут хлипкая. Он, видимо, разнес её взрывом, а шкаф потом упал сверху и закрыл дыру. Я думаю, что когда мы туда пролезем, шкаф надо вернуть на место, чтобы спрятать дыру, это задержит погоню за нами. Сейчас же приедут маги на подмогу Охранке.

— Да, хорошая идея, — согласился Шаманов.

Он сам и принцесса пролезли в дыру, а потом Акалу пододвинул к дыре шкаф и, насколько было возможно, прикрыл её.

Теперь Шаманов и принцесса оказались в другом переулке, который располагался позади магазина. С одной стороны переулка тянулся громадный старинный дом, в котором и помещался магазин, а другая его сторона была ограничена кирпичным забором, за которым была уже какая-то промзона.

— Ну и куда дальше, Ваше Высочество?

Принцесса молча указала на кровавый след, тянувшийся по асфальту.

Шаманов и Лада бросились бежать по этому следу. Им пришлось дважды свернуть, место, куда они попали, представляло собой настоящий лабиринт переулков, мелких, петлявших, безлюдных и со всех сторон зажатых домами и заборами.

Вскоре Шаманов услышал крики, вроде бы женские.

— Я слышу! Она здесь!

Шаманов ускорился, так что принцесса едва за ним поспевала.

В очередной раз повернув, маги оказались на небольшой автостоянке, явно относившейся к промзоне рядом.

Ворота автостоянки, ведущие на промзону, были закрыты, так что попасть сюда сейчас можно было только из узкого переулка, откуда и вбежали Шаманов с принцессой. Судя по кровавому следу, этим же путем прошли вампирка и негр.

Здесь стояло несколько грузовиков, охранник автостоянки валялся возле своей будки, явно мертвый и с разбитой в кровавую кашу головой.

Любу Кровопийцину Шаманов увидел сразу — девушка лежала, тяжело привалившись спиной к колесу грузовика. Она истекала кровью, черный свитер девушки был весь в бурых пятнах. Над вампиркой бешено металась её ярко-алая аура.

Даже сейчас, умирая, Люба была прекрасна. С того момента, как Шаманов видел её в последний раз, вампирка успела отрезать свою длинную косу, а еще наспех подстригла волосы, покрасила их в черный, а на лицо нанесла макияж темных цветов.

Все это делало Любу гораздо готичнее, теперь она стала на самом деле похожа на вампирку, а не на купеческую дочку, как она выглядела тогда, когда Шаманов впервые увидел девушку.

Большая упругая грудь девушки тяжело поднималась и опускалась, черные леггинсы из блестящей кожи, плотно облегавшие длинные ножки Любы, тоже все были в кровавых пятнах. Белые острые зубки вампирки скалились, в больших синих глазах кипели злоба и боль.

Было в этом зрелище нечто зачаровывающее. Шаманов вдруг поймал себе на мысли, что после того, как Люба его укусила, у него самого появилась какая-то странная тяга к крови.

Впрочем долго любоваться Любой, украшенной кровавыми пятнами, было некогда. Негр был здесь же — именно такой, каким его и описывала принцесса — огромный, весь в черном, в солнцезащитных очках и длинном кожаном плаще.

Негр стоял в десятке метров от Любы, его шатало. Одна рука у негра была растерзана и едва двигалась, сквозь дыры в черном плаще торчало голое кровавое мясо. Но вторая рука негра все еще сжимала громадный, под стать самому негру, титановый меч.

— Помоги ей! — крикнул Шаманов принцессе, указав на Любу, — А я займусь негром.

Шаманов теперь соображал и действовал быстро, как никогда раньше. А что тут рассуждать, когда и так все понятно? Его возлюбленная в беде, он должен спасти её, любой ценой.