Во все Имперские. Том 5. Наследие

И я, и Акалу оба были в одинаковых серых мундирах и черных дорожных плащах с капюшонами. Палить свои гербы нам этой ночью было никак нельзя, а вот скрыть лица капюшонами будет очень кстати, если возникнет такая необходимость.

Швейцар было потянулся к моим ключам от каршерингового авто, которые я все еще вертел в руках, но я осадил его:

— Нет, спасибо. Моя машина постоит прямо у входа.

— Да, но она же там мешает подъезду других автомобилей, мой господин…

— И ничего не мешает, — заверил я швейцара, — Пойми, брат, мне нужно, чтобы моя тачка стояла в паре метров от входа. Это вопрос жизни и смерти. Понимаешь?

Для лучшего понимания я сунул швейцару десять рублей, мужик тут же отвесил мне поклон.

— Ну вот и славно, — констатировал я, — Спасибо за понимание.

Обстановка внутри ресторана была довольно минималистичной, обращенная к привокзальной площади стена заведения была стеклянной, другие стены — отделаны натуральным диким камнем. Тут бы отлично смотрелись всякие украшения под средневековье — медвежьи головы, мечи, щиты, доспехи и все такое, но ничего подобного на стенах не наблюдалось.

Зато мебель вся была из дорогих пород дерева. Посетителей в ресторане почти что и не было, на первом этаже выпивали двое бородатых купцов, а еще сидел одинокий норвежец то ли в военном, то ли в морском мундире.

Второй этаж оказался полностью пуст, туда мы с Шамановым и поднялись.

Мы заняли столик возле стеклянной стены, несмотря на росшие возле ресторана каштаны, вид на привокзальную площадь отсюда открывался просто отличный. Я просканировал нарисованный прямо на столешнице QR-код и ознакомился с меню.

— Однако, — произнес я, когда мой взгляд наткнулся на «котлеты из мамонта», одна котлетка стоила тридцать тысяч рублей.

Шаманов тоже погрузился в изучение меню на своем смартфоне, но я не дал Акалу времени выбирать, потому что уже ударил по звонку на столе.

Звонок громко звякнул.

— Мы сюда не жрать пришли, — напомнил я другу.

Послышался стук каблуков, к нам подошла высокая блондинка в белоснежном переднике, больше всего похожая на типичную норвежскую лыжницу с любой Зимней Олимпиады.

— Слушаю, господа, — произнесла лыжница с сильным скандинавским акцентом.

— А почему котлеты из мамонта такие дорогие? — осведомился я, — Их что ли из десятитысячелетнего ледника достали?

— Никак нет, господин, — ответила официантка, — Котлеты свежие. А мамонтов выращивают в Якутии. Их возродили двадцать лет назад методами магии и генетики, если вы не слыхали.

— Нет, я не слыхал, — честно признался я, — А есть у вас попкорн?

— Чего? Попкорн? — опешила официантка.

— Да нахрена нам попкорн? — поддержал её Шаманов.

— Потому что то, что сегодня вечером тут произойдет, лучше всего наблюдать под попкорн, — ответил я, — Так есть он у вас?

— Попкорна не держим, — поморщилась официантка, как будто я её глубоко оскорбил, — Из самого близкого есть овсяные хлебцы, с брюнустом и лососем.

— Ладно, давайте хлебцы, — согласился я, — И кофейник эфиопского кофе. Оно у вас есть, насколько я вижу…

— А мне свежий китовый жир, — потребовал Шаманов, — Обожаю его. Рекомендую тебе попробовать, Нагибин. У нас в Гренландии это лучшее лакомство.

— Ну уж нет, — наотрез отказался я, — Вот такого я сегодня на обеде у князя накушался. Так что ты жри, а я пас.

Официантка записала наш заказ и ушла.

Я тут же перешел к делу:

— Сколько у тебя заклинаний, Шаманов?

— Три, — ответил Акалу.

— Что? Почему три? Глубина вроде же должен был повысить тебе ранг…

— Так да, — несколько растерянно объяснил Акалу, — Он его и повысил. И Головиной, и Чумновской, и даже Пушкину. А со мной возникли некоторые проблемы… Глубина говорит мне настойчивости не хватает. Так что пройти инициацию он мне пока не позволил. И ранг у меня до сих пор третий. А что?

— Нет, ничего, — отмахнулся я, — Хватит и трех заклинаний, я думаю. Вообще я не планирую сегодня ночью ввязываться в бой, просто ты должен будешь прикрыть мне спину, если вдруг что-то пойдет не так. Ибо я все свои заклинания потратил на дуэли с Глубиной, а новые трикоины я смогу сожрать только завтра около полудня.

— Спину я тебе прикрою, это вообще не вопрос, — кивнул Шаманов, — Но ты лучше объясни, зачем мы сюда приперлись. И что ты там нес про попкорн? И почему мы не взяли остальных из нашей ложи?

— Приперлись мы сюда вот из-за этого, — я протянул руку и постучал по стеклянной стенке ресторана, — Она зеркальная снаружи, как ты мог заметить. То есть мы привокзальную площадь видим, а вот нас с тобой с улицы не видно. Так что это место идеально. А попкорн нам потребуется, чтобы наслаждаться зрелищем, которое сегодня ночью перед этим рестораном развернется. А что касается остальных наших друзей… Дело слишком серьезное, Акалу. Речь идет о вопросе, который определит всю дальнейшую судьбу России, если не мира. Так что доверять в таком деле я могу только тебе.