Во все Имперские Том 8. Рюрик (СИ)

Причина этой странной деятельности — неизвестна.

Однако настораживает тот факт, что все ведущие либеральные масоны — Буранов, Кабаневич, Бегунов, а самое главное Полётов покинули Империю и в данный момент находятся за пределами России.

Очень вероятно, что нечто готовится. Идёт ли речь о государственном перевороте — мне пока что неизвестно.

Однако существует огромная вероятность, что действовать либералы начнут 8 либо 9 сентября.

Это дни Микенских Игр, которые курирует Полётов лично. По моим сведениям все либеральные масоны в эти дни должны собраться в Новгородской губернии.

Цель и конкретное место их сборища мне неизвестны, однако не вызывает сомнений, что Игры — лучшее прикрытие для любого заговора.

2. По второму вашему вопросу:

Местоположение секретных объектов Мальтийского Ордена Его Величеству ПАВЛУ СТАЛЬНОМУ совершенно точно неизвестно. Более того — никакой документации по Ордену у ПАВЛА СТАЛЬНОГО нет до сих пор.

В этом смысле можете быть совершенно спокойны.

3. Местоположение барона Нагибина мне установить не удалось. Для переговоров с ПАВЛОМ СТАЛЬНЫМ Нагибин пользовался чужим смартфоном. Идентифицировать этот смартфон я не имею никакой возможности, по причине технической неспособности прослушивать переговоры Его Величества.

Агент КАНАРЕЙКА»

— Барон, остановитесь!

Кричала явно не Таня и не Лейб-Стражницы. Голос был мужским, а раздался он из-за моей спины.

Обернуться что ли? Или сначала снести Маше башку? Выбор был серьезным. Я отлично понимал, что или я убью Машу сейчас и вместе с её головушкой снесу махом кучу проблем, или я не убью её уже никогда. И тогда я новые проблемы поимею. Точнее даже не так — они поимеют меня.

Маша смотрела мне прямо в глаза, все еще стоя передо мной на коленях. На лице девушки пылала какая-то бешеная страсть, как будто она сейчас расстегнёт мне брюки и сделает хороший минет…

Но кричавший уже положил мне руку на плечо:

— Барон… Нагибин, остановитесь! Христом Богом прошу…

Я взмахнул мечом, Таня завизжала, даже Лейб-Стражницы дернулись.

Но фонтаны крови не полетели, меч прошёл выше Машиной головы. Я, разумеется, не промахнулся, мечом вплотную бы не промахнулся даже пятилетний ребёнок. Просто я так и не решился убить Машу, а мой холостой взмах меча был не более чем проявлением крайней нервозности.

Я резко обернулся — передо мной стоял Аксентий Венедиктович, Старший клана Головиных и Машин отец. Волосы на голове у старика растрепались, из-под его наспех надетого и криво застегнутого мундира торчала ночная сорочка. Судя по всему, старика подняли с постели. И я даже знал, кто его поднял…

— Христом Богом… — снова повторил Головин, одними губами, явно пересохшими от волнения.

— Христом Богом? Ваша семья вроде исповедует друидизм, Головин.

— Не убивайте мою дочь, — попросил барон, явно не слышавший обращенных к нему слов, — Умоляю. Пощадите.

Вот дерьмо. Не, в жизни, конечно, бывают разные ситуации, но вот убить родную дочь на глазах отца — на такое бы вероятно даже Павел Стальной не пошёл. А я уж тем более не был отморозком.

— Твою мать! — взревел я в ярости, швыряя меч на каменный пандус для пивных бочек.

Мой швырок вышел заряженным аурой, так что стальной меч, принадлежавший Сигурд, с оглушительным лязгом разлетелся вздребезги, на сотню кусков разом.

— Какого лешего вы приперлись, Аксентий Венедиктович? Кто вас позвал? Кто вам сказал, что я собираюсь убить вашу дочь?

Старик глядел на меня молча и жалобно, так глядит голодный пёс.

— Ладно, не отвечайте… — смилостивился я, — Я и так знаю, что это был герцог Кабаневич. Он сказал вам, что я собираюсь снести Маше голову, а потом его люди телепортировали вас сюда. И взяли с вас слово магократа, что вы мне не скажете, от кого вы получили информацию. Сраный Кабаневич…

Я сплюнул на пандус, прямо в кучу металлических брусков, оставшихся от разломанного меча.

— Позволь я принесу тебе голову Кабаневича, господин! — страстно предложила моя стражница Аджет.

— Не позволю, — ответил я, — Боюсь, что рубка чьих-либо голов на сегодня отменяется…

Я повернулся к Маше, та все еще стояла на коленях. Я положил жене руки на плечи и поднял её.

— Вставай, любовь моя. Будем считать, что Господь тебя спас. Не без помощи герцога Кабаневича. Впрочем, оно и ожидаемо — Кабаневич своих людей не кидает. А ты хорошо услужила ему, попытавшись завалить Павла Павловича…

Маша глянула на меня, в её глазах что-то сверкнуло, как будто вспышка ауры, потом она глубоко вздохнула, а потом разрыдалась и рухнула в мои объятия.

— Ну всё. Угомонись, счастье моё…

Я обнял жену и поверх её головы посмотрел на Старшего Головина:

— Вы, я надеюсь, понимаете, почему я хотел это сделать, Аксентий Венедиктович? Или надо объясняться? Кабаневич наверняка сказал вам, что я просто поехал кукухой, так что объяснюсь. Ваша дочурка убила мою жену — Ладу Багатур-Буланову, младшенькую. Она убила лицо Императорской фамилии! И потом попыталась шлёпнуть еще и Павла Павловича — настоящего, наследника престола. К счастью, ей это не удалось…

Я замолк, Маша всё рыдала, Аксентий Венедиктович выглядел шокированным.