Во всем виновата Любовь?! (СИ)

– Не дождешься! – прошипела я и мило захлопала глазами.

– Пожалеешь ведь об этом, – пожурил он.

А вечером я действительно пожалела об этом. Ну, только вначале, а потом… да пошло оно все поехало лесом!

– Заедем ко мне? – предложил он после того как распрощались с его родителями и сели в машину. Я у него дома еще ни разу не была и не старалась особо туда попасть, но все равно поле предложения очень захотелось посмотреть, как он живет.

– Поехали. Только зачем?

– Документы кое-какие заберу, а потом я отвезу тебя домой.

Я лишь пожала плечами, а он рванул с места.

Дом его оказался красив, в смысле весь интерьер по последней моде, умная техника и все такое. Но была в нем погрешность: он выглядел холодным и бездушным, будто здесь никто не живет. Чисто, не пыльно, красиво, но … пусто.

– Заходи, располагайся, – Алексей скинул обувь. – Можешь посидеть пока вон на том диване. – Мне указали рукой на небольшой диван песочного цвета у окна, а сами удалились вглубь дома. Я по примеру хозяина жилища скинула обувь и прошла в гостиную.

Большой плазменный телевизор на стене, внизу две здоровые вазы и живые цветы, таких я не видела ни разу. Мягкий черный ковер перед большим длинным диваном с множеством подушек, журнальный стеклянный столик перед диваном. Широкое огромное окно. Красиво! Город видно, огоньки везде мелькают в вечерних сумерках.

Отошла от окна и расположилась на диванчике поменьше, как раз перед окном. Получается я сидела и смотрела на город. Шикарное место. Я бы даже скала оно полюбилось мне сразу.

– Скучаем? – раздалось сзади, и мои руки резко дернули вверх. Перемотали веревкой и на что-то нацепили, так что я не могла их опустить вновь. Руки были где-то за диваном.

– Леш, развяжи немедленно! Это не смешно!

Что еще за шутки такие?!

За спиной тихо рассмеялись и встали передо мной.

Он был раздет. Не совсем, но пальто отсутствовало, рубашка расстегнута, брюки расстегнуты, ремень болтается.

– Что ты собрался делать? – выкрикнула. Может здесь стены тонкие и меня кто-то услышит.

Алексей улыбнулся и показал длинные и наверняка острые ножниц:

– Поиграть, – загадочно блестящие серые глаза.

– Нет! – задергала руками.

– Не бойся, Настя. – Он наклонился ко мне. – Всего одно правило: не кричать. Стонать можешь от удовольствия, кричать – нет. Если нарушишь правило – трахну на балконе при всем честном народе. Люди здесь любят по вечерам у себя на балконах засиживаться. Вот им повезет, а? Такое представление как-никак.

К моему лицу поднесли ножницы, наверное, чтобы я могла оценить их остроту. Потом эти ножницы опустили вниз, пройдясь по моему телу, дрожащему непонятно, то ли от страха, то от возбуждения, а дальше одним движением Леша разрезал рукава у шубы и отбросил все на пол.

– Новую куплю, – спокойно сказал он.

Меня еще сильнее затрясло.

Мужчина опустился возле моих сведенных ног, раздвинул их, как бы я не старалась сдвинуть обратно, и протиснулся туда.

– А теперь замри! Иначе больно будет.

На меня он не смотрел. Нет, он смотрел, но не мне в глаза. Задрал быстро платье вверх так, что подол лег мне на голову. Теперь я ничего не видела, только тьму и отблески просвечивающихся огоньков.

Все что угодно, только не тыкать туда ножницы! Почему-то я подумала, что этот сумасшедший может и ножницами меня…. И, слава богу, что такого не случилось, он всего лишь разрезал мои колготки, снял их, затем ажурные трусы тоже.

Вложил мне в руку острый холодный металлический предмет и сказал:

– Наслаждайся, Настен! Надеюсь на взаимную помощь!

Помощь? Это как? Я понимаю еще, что у меня секса не было давно. Но у него? Бред! На ум тут же пришло: Помощь, взаимная помощь! Отъеби ближнего своего! Что за…? Додумать не успела, бедра медленно покрывали поцелуями, потом перешли на лобок и тут же сказали:

– Так не пойдет, – закинул мои ноги к себе на голые плечи. И когда только успел снять рубашку? Хоть и не видела ничего, зато ощущала все прекрасно.

Я сильнее сжала ножницы в руке, а потом еще и еще, когда он целовал там, когда ласкал своим языком и когда трахал меня тоже своим языком, то входя, то выходя. Руки его ласково поглаживали внутреннюю сторону бедер.

Во мне пылали ощущение легкости и в то же время страсти, будто у меня там внизу пожар, а в одной точке и вовсе постоянно вспыхивает огонь, готовый обжечь до сахарной патоки, до приторности. И, кажется, что я уже наелась, но на самом деле это не так. Мне все мало и мало. Я горю, я кричу, содрогаюсь телом, и только связанные руки заставляют не бросаться на Лешу. Если бы не руки, я давно сидела бы на нем или под ним, ощущая внутри себя нечто большее и горячее. Хочу еще! Мне мало одного языка и губ, а умалять его я не в силах.

Спустя долгое время терзаний и восхитительного орального секса, мои руки свободны, платье спущено. Лениво смотрю на мужчину, встречаюсь с его серыми глазами, в которых пляшут смешинки и безумный огонь. Он стоит передо мной, слегка нависнув, чтобы что-то там сделать с веревками. Мне не видно, надо поворачиваться, я не хочу этого. Я смотрю в его глаза, щеки горят.