Во всем виновата Любовь?! (СИ)

В общем, я напряглась, но умелые пальца заставили отойти все на второй план и отдаться во власть приятной истомы. Этот японец действительно хорошо владел своими руками. Он поглаживал мою спину, заставляя прогибаться назад или тянуться вслед за его рукой, когда мужчина отходил ненадолго за очередной порцией увлажняющего масла. Массировал шею, иногда как бы невзначай дотрагиваясь до лица. С животом обращался бережно, чуть, поглаживая. Мне все нравилось, ощущения легкой эйфории покрывало все тело, в итоге я расслабилась и стала засыпать. На задворках сна почувствовала легкий поцелуй в живот.

В самом деле? Мне не почудилось? Но за поцелуем последовал еще один и еще. Распахнула глаза, увидела склоненную темную голову над моим животом.

– Что вы делаете?

Помнила предупреждения администратора, что массажист ни хрена не понимает, но и промолчать я не могла. А потом, когда меня вновь в четвертый раз поцеловали в живот, поняла, что это вовсе не незнакомый мужик. Да и догадка моя тут же оправдалась, когда голова посмотрела на меня.

– Как тебе массаж,бегемотик? – наглая улыбка.

– Отвратительно!

Знаю ведь, что ни грамма не поверил в мою ложь, но мне надо было сказать именно так. А еще я испугалась. Его испугалась и всех этих семерок, шестерок. Возможно, испуг отразился на моем лице, потому как от меня сразу отошли на пару шагов и серьезно без всяких бегемотиков сказали:

– Тебе нечего опасаться.

– Да неужели? – с трудом, но слезла со стола, придерживая полотенце. – Решил в этот раз сам придти вместо своей семерки? Хорошие у тебя игры, Леш!

– Насть! – он зарычал и быстро сократил между нами расстояние. – Тебя это не должно волновать! Думай о ребенке и только. А со всеми своими я разберусь сам!

Мы, оказываемся, рычать умеем не хуже собаки.

– Так иди и разбирайся! – я тоже попробую рычать. Что-то не получается. А если:- Забудь о моем существовании! Я не хочу тебя видеть! И прикажи СВОИМ, чтобы не подходили ко мне! – все… выдохлась.

Бешено смотрю на него, тяжело дышу, а ему хоть бы хны.

– И разберусь! – он еще ближе. Сейчас того и гляди залезет мне на голову. – Но не уйду! Ребенок мой! Я его отец!

– Я не буду с тобой играть в эти твои дурацкие игры! Уйди из моей жизни! Тебя не было все это время, а тут на тебе заявился.

– Я отец.

– Ты больной на всю голову! Зачем ребенку нужен ненормальный папаша?

– Ты многое не знаешь.

– Так объясни!

– Не могу. Сейчас не могу.

– А когда сможешь?

– Позже.

У меня такое ощущение, что все сейчас взлетит на воздух. Мое тело будто молния, а Леша, словно огромная серая туча. Еще пара секунд и будет взрыв. Взрыв моих чертовых гормонов, которые отнеслись наплевательски на мой протест. Они подались вперед и ответили на жаркий поцелуй. Вцепились в плечи, больно сдавливая их. Ногти царапали кожу до крови. Зубы кусались, хотели, чтобы серая гроза почувствовала как одинокой молнии больно. Как ей и сейчас больно. Гормоны, чтоб их!

Маленький ласковый ураган, щемящие поцелуи, прикосновение к моей ладошке, тихий шелест шагов, соседняя комната, кровать, черная с красными розами атласная постель, закрытое окно, приглушенный свет, ароматизированные свечи - вот что сразу удается ухватить.

Я знаю, зачем мы здесь. Знаю и не противлюсь этому, хотя поначалу боялась видеть его. Я согласна на то, что сейчас произойдет. Я хочу этого и никакие моральные устои, меня не остановят. Так хочет мое естество, так хочет моя вселенная. И, наконец, пусть Леша делает то зачем пришел. Иногда мне кажется, что он знает меня в сто раз лучше, чем я сама.

– Я не причиню тебе вреда, Насть. Ни сейчас, ни потом.

Словно окунулась назад в то время, где мы были только вдвоем, в нашем укромном мире, в ласковом уголке прикосновений. Неважно, где это будет, где это было. Когда он рядом, мир становится уже и принадлежит только нам, нам двоим, теперь троим.

Осторожное освобождение из остатков одежды, осторожное касание спины прохладных простыней, осторожные поцелуи в тех местах, с которых у нас все начиналось.

Страсть, но не бушующая. Огонь, но не обжигающий. Вулкан, но не извергающий лаву. Все нежно, ласково, осторожно. Мне боятся причинить вред, переживают за малыша и делают все не спеша.

Спустя полчаса самого нежного секса в моей жизни, я расслаблено лежала на кровати и медленно поглаживала Лешкину руку. Лешка находился рядом. Сейчас я не видела его, только ощущала дыхание у себя на шее и легкие поцелуи. Это было все нежно и трепетно, неправильно и в тоже время, как и должно быть. Мое непреодолимое желание заняться сексом, наконец, стихло на неопределенный срок. Я томилась в неге и разрешала себя обнимать, притрагиваться к моему животу и просто позволяла быть со мной. Пока быть со мной. Наверное, тогда у меня и зародился в голове этот план. План, в котором есть место для тебя Леш, но как для человека, нет и крохотного уголка в моей жизни.

И чтобы воплотить его в реальность, я стала постепенно узнавать то, что давно хотела спросить.

– Как так получилось, что я забеременела? – спросила невзначай, продолжая гладить костяшки его пальцев. – Ты ведь рассказывал, что бесплоден.