Во всем виноваты кувшинки

– Кто?

– Да бабка моя сумасбродная. Как только ей приспичит меня увидеть, вызывает к себе, мол, срочно приезжай, плохо себя чувствую, а ты моя единственная наследница… Ну, я и мчусь! Прилетаю и что же я вижу? Моя бабка скачет как олень! Бодрая, здоровая, веселая! Начинает кормить меня разными деликатесами, денег-то у нее куры не клюют!

– Она любит вас… тебя?

– Вроде бы…

– Так спроси у нее денег? Какие проблемы?

– Не дает. Хорошо, если билет оплатит, и то – не всегда. Она типа воспитывает меня, говорит, что я сама должна зарабатывать. А сама? Сама просто удачно вышла замуж за богатого француза. Хорошо рассуждать, когда сидишь на мешке с деньгами. Поучает она меня!

– А ты где-нибудь работаешь? Вообще, чем занимаешься?

– Работала… Но у меня как-то не очень получается. Думаю, у меня характер неважнецкий. Вечно со всеми конфликтую. У меня и мать такая была. В свое время бросила меня и укатила со своим новым мужем в Мурманск. Бабушка была вообще в шоке. Короче, все меня бросили, каждая жила своей жизнью. У матери все срослось с ее мужем-моряком, он хорошо зарабатывал, все было нормально. У бабки – тоже. А мне, значит, пахать надо, деньги зарабатывать. Где справедливость?

– Да уж, проблема… А я вот работала, долгое время мыла полы в чужом доме. А потом вот, типа ваших матери и бабушки, вышла удачно замуж. Но не скажу, что теперь не буду работать. Полы мыть, конечно, не стану, но, может, на дизайнера выучусь или буду брать уроки живописи. Но без работы мне будет скучно. Вообще, не понимаю, как можно ничего не делать, есть-пить и спать. Но это уже не мое дело, конечно… так кто кричал-то? Или тебе это приснилось?

– Да я теперь уже и не знаю… Но такой был крик, словно кого-то убивали.

Женя всмотрелась в лицо соседки. Или освещения было недостаточно, и ее лицо потемнело и резко обозначились складки, идущие от уголков носа к подбородку. Или… или эта странная девушка старела прямо на глазах! Кожа на руках, пальцы – все разрушалось прямо на глазах, покрывалось тончайшими морщинками. Да и верхние веки набрякли и нависли над глазами.

– Ты чего так на меня смотришь? – широко улыбнулась пьяненькая Лиза.

«Слава богу, – подумала Женя, – что зубы ее такие же белые и ровные».

Если бы между зубами появился гнилой зуб или черная щербинка, Женя бы поняла, что сошла с ума.

– Нет-нет, все в порядке…

Было понятно, что рядом с ней сидит больной человек. А что, если она заразная?

Мысль о том, что она может заразиться и заразить своего нерожденного ребенка, привела ее в ярость.

– Пожалуйста, выпустите меня отсюда! В туалет… – Она вскочила и начала протискиваться к Петру, чтобы оттуда уже выбраться к проходу.

Притормозив напротив Петра, она склонилась к нему и прошептала:

– Нам надо каким-то образом изъять ее отсюда… Смотрите, что стало с ее кожей… Она больна! Она страшно больна! Возможно, у нее проказа!

И Женя пулей вылетела из тесноты кресел и колен и побежала к туалету. Там она умылась и посмотрела на себя в зеркало. Конечно, она насмотрелась фильмов про какие-то фантастические метаморфозы, которые происходят с людьми во время полета, но это же кино! А девчонка-то стареет прямо на глазах! Реально! А что Петр? Ослеп, что ли? Она же сидит вплотную к нему!

В дверь постучали, пора было выходить из туалета.

Возвращаясь на свое место, она чуть не потеряла сознание, когда увидела на месте, где еще недавно сидела Лиза, пожилую женщину в точно такой же белой футболке и синих джинсах. Светлые волосы, у висков слегка посеребренные седыми прядями, старческое маленькое личико, худенькие ручки, искривленные ревматизмом длинные загорелые пальцы.

Петр спал. Он не видел, что произошло с Лизой. И что теперь делать? Разбудить его и показать ему постаревшую лет на сорок соседку?

– У тебя остался еще вискарь? – нарочно спросила она у женщины, желая услышать ее голос.

– Вы, деточка, выпить хотите? – улыбнулась женщина. – Мы уже скоро прилетим… Думаю, не стоит.

Женя принялась расталкивать Петра. Он проснулся и заморгал глазами. Везет же некоторым, спят, как сурки, в самолете, пока здесь творятся такие страшные вещи!

И тут вдруг она подумала о себе, может, и она тоже постарела? Или кто-то вокруг?

Она оглянулась, нашла глазами тех пассажиров, которые находились поблизости, на девочку лет пяти, замучившую своих родителей капризами, на молодого человека, уткнувшегося в свой ноутбук… нет, все такие же, какими были, когда сели в самолет.

Посмотрела на свои руки – кожа не изменилась, была гладкой, молодой.

– Петр Михайлович! – Она качнула головой в сторону изменившейся до неузнаваемости Лизы.

Тот воззрился на соседку с таким выражением лица, словно увидел рядом с собой крокодила. Но потом его шок словно прошел и теперь он вдруг на глазах потрясенной Жени взял руку женщины и слегка пожал ее.

– Салют, – пробормотал он.

Женщина повернулась к нему и ее лицо тотчас озарилось улыбкой.

– Петр Михайлович! Неужели это вы?

– Элиза? Вот так встреча! Какими судьбами? Как вы здесь оказались? Когда пересели к нам?

– Да в Стамбуле и села. Устала очень, села и сразу уснула.