Вода

Байдарка, что была полностью укомплектована рюкзаками с припасами и одеждой, медленно, но верно несла свою службу. Конечно, на лодке или катере они справились бы быстрее со своей поставленной задачей, если бы не несколько нюансов. Первое – что лодки у Никиты вовсе не было, а второе – что основная масса их дрейфовала по открытой воде, в основном бесхозно, пока люди, что остались живы, не воспользовались ими, для того чтобы эвакуироваться в специально подготовленное место. Вообще люди, что встречались в последнее время всё реже и реже, с дикостью смотрели на человека с детьми, что плыли в направлении стихии, а не от нее. Встречались и те, что говорили Никите о том, что впереди их ждёт лишь погибель, и пожалел бы детей. Никита игнорировал всех и не видел смысла оправдываться перед кем-то. Пару раз им встречались и скоростные катера, правда, везло лишь тем, у кого был дополнительный запас топлива, что позволил бы добраться до нужного места, а если не хватало, то людям оставалось лишь дрейфовать в открытых водах, что накрыли большую часть суши. И всё же в байдарке было больше плюсов. Она не набирала воду, была более манёвренной и быстрой, по крайней мере, Никите казалось именно так.

Спустя минут десять неспешного хода Никита и дети добрались до опушки. После выхода на сушу ноги поначалу немного не поддавались после десятичасового нахождения практически в одном положении.

– Ааа, пап, ножки не ходят! – пожаловалась Настя. Никита подошёл к дочери и, усадив её на колени, немного растёр ей ноги, разогрев их.

– Так лучше?

– Ага.

– Артём, давай оттащим байдарку повыше. Вода прибывает, поэтому чем выше мы будем, тем безопаснее.

– Хорошо, пап.

Они справились минут за двадцать. После разложили палатку и ещё через некоторое время разожгли костёр. Они успели вовремя, солнце как раз уже стремилось к закату, и Никита предположил, что осенний погожий день означает лишь то, что вскоре по ночам придут заморозки, что не означало ничего хорошего для их миссии.

– Что мы будем кушать? – спросила Настя.

– На выбор сегодня представлены! – иронично произнёс Никита, доставая банки с консервами. – Треска! Горбуша! Килька в томатном соусе! И, ммм, специально для изысканных гурманов – говядина тушёная в желе! Выбирайте!

Настя и Артём улыбнулись, но сделали выбор в пользу тушёнки. Никита же выбрал горбушу. Через минут десять, запив всё чаем, что удалось вскипятить над костром в маленькой кастрюле, детки уже сладко спали, тихо посапывая. После принятия решения об отправлении в Петербург, Никита и Артём набили отдельный рюкзак бутылками с чистой водой. Её следовало экономить, так как ещё после школьных занятий по ОБЖ Никита помнил, что во время наводнений и различных катастроф пить воду из водоёмов было запрещено. В первую очередь из-за трупов зверей и людей, что раздавались в ней, а во вторую и третью – были разрушены и бензоколонки и различные химические заводы, что в итоге делали воду ядовитой и непригодной для питья.

Добавив всё ещё влажных веток в костёр, Никита смотрел на огонь, а в голове прокручивал лишь то, правильный ли выбор он сделал, что взял с собой детей. А как иначе, конечно, он сомневался, но оставлять их с чужими людьми в непонимании, живы ли родители – не есть ли это самая тяжелая ноша для твоих любимых и беззащитных деток. В тот день пришлось очень нелегко принять правильное решение. Хворост затрещал, а Никита углубился в мысли.

Практически в один миг всё изменилось. Людской вымышленный статус, как принято считать в современном мире, скатился к нулю, приравняв всех. Так сказать, теперь все, кто выжил, выровнены и находятся на одной линии, в одной пищевой цепи. Всё рухнуло: биржи, деньги, вся финансовая структура скатилась к нулю мгновенно, и те, кто ранее кричал о том, насколько он выше всех, плывёт где-то в одинокой лодке или же на деревянном плоту, а то и вовсе на двери, если, конечно, постепенно не гниёт и не поедается рыбой, как большинство. Смешно, но как внезапно какие-то земные силы, не подвластные нашему человеческому роду, всё уравняли.

Стихия обрушилась ночью, когда большинство людей спали в своих постелях, с другой стороны, возможно, это даже лучше – умереть во сне, видя какой-то прекрасный сон, к примеру, ведь если помечтать, то, возможно, они так и остались в этих снах. А те, кто выжил и проснулся, попали в ад, только не в горячее пекло, как принято считать, а в холодное и влажное бесконечное море, что покрыло основную часть суши северо-западного и центрального региона. Но это лишь та информация, которую Никита и Семён успели услышать, пока телевизионная и радиосвязь не прервалась.