Как было правильно поступить тогда, когда он склонился над ней, лежащей среди деревянных оконных рам в тёмном переулке, вновь щекоча её горло лезвием ножа, жаждущий её тело, посягающий не столько на её непорочность, сколько на свободу… и когда она в это самое время нащупала рукой к одной из рам осколок стекла, на который чудом не напоролась… Был ли у неё выбор?
Замерла у окна, заметив, как наброски утра едва-едва начали касаться краешка неба. Светает.