Вода из колодца

— Да, вообщем все сходится на том, что это преступление, связанное с семейными делами покойного. Вы пока трудились, я ведь тоже кое-какие справки навел. У нас работает Петя Зотов — золотой парень. Мало того, что запросы разные умеет посылать в нужные инстанции, чтобы информацию получать полезную о погибших и потерпевших, еще с Интернетом так дружит, что все тайны может раскрыть. Так вот Петр по моей просьбе целый день сегодня «копал» биографию Михаила Солоневича и его связи. Оказалось, что погибший успел в СМИ «прославиться», в последние годы даже в суде его имя фигурировало. Расскажу вкраце. Удалось установить следующее. Этот Солоневич по образованию врач-хирург. Закончил первый медицинский. Работал по специальности всего пять лет. Дальше еще в советские годы стал чиновником в министерстве здравоохранения. Выдвинулся, кстати, по партийной линии. Его поддерживал тесть — известный партработник. Солоневич благодаря такой протекции быстренько поднимался по служебной лестнице. Восемь лет назад вообще добился должности замминистра. Сидел в своем «кресле» прочно, но свалился неожиданно. Подвел под монастырь старший брат, хотя и сам он здорово «запачкался». Этот братец — тоже врач — когда настали «демократические» времена рванул в США на ПМЖ. Там пытался работать, даже смог диплом свой подтвердить, а через десять лет — то есть четыре года назад — вернулся обратно. И вернулся главой большой фармацевтической корпорации. Заметьте: половиной акций этой корпорации владел Михаил Солоневич. Так вот братья устроили выгодный для себя бизнес. Поставляли из зарубежья вакцины и лекарства для наших больниц и поликлиник, особенно много было вакцин для детей. Все бы ничего, но эти лекарства и вакцины оказались не апробированы, они проходили проверку непосредственно на наших детях. Пошли случаи негативных реакций на прививки, последствия, даже летальные исходы. В прессе началась шумиха, родители возмущались, а потом оказалось, что распорядился все это «заграничное фуфло» закупать именно Михаил Солоневич как замминистра. Он с перепугу, когда «жареным» запахло, подарил половину акций этой фармацевтической корпорации — нет, не своему брату, а своему родному сыну. А от брата своего отрекся вообще. Мол, я — не я и лошадь не моя. Начались суды. Но ничего толком не доказали. Хотя могли бы, конечно, и доказать. Сам Михаил Солоневич отделался тем, что ушел с поста замминистра и в итоге пересел в кресло начальника департамента по сельскому хозяйству. А брат его, хоть и потерял часть средств, так и остался главой этой компании.

— Интересно, а что этот братец искал в кабинете у Солоневича? — спросил Левин.

— А ты слушай дальше, это еще не конец истории. В последний год братец решил заполучить себе все акции корпорации и продать ее. Михаил Солоневич поссорился с сыном, а его брат решил выкупить у племянника акции по дешевке. Сделка должна была состояться две недели назад, но Михаил Солоневич как-то о ней узнал, и его юрист подал иск о ее приостановке в связи с открывшимися обстоятельствами. Проще говоря, оспорить он хотел дарственную свою сыну.

— То есть у отца и сына был конфликт из-за этих акций, то есть из-за денег? — спросил Левин.

— По всей видимости, так, — отозвался Самарин. — Они — странные люди, бизнес вообще тишину любит, а эти ругались друг с другом так, что Интернет гудел, как потревоженный улей. Нашли мы всю эту информацию без особого труда.

— Может, именно за этими документами уехал погибший в тот вечер. Ведь что-то искал его брат в его кабинете, — заметил Владимиров.

— Возможно и такое, — согласился Самарин, — дело точно семейное. Но версии у нас какие-то картонные получаются. Смотрите, допустим, наняли людей припугнуть Михаила Солоневича, вот они его в доме — подальше от любопытных глаз — и ждали. Избили, но перестарались. Или наняли воров документы украсть по этой корпорации, воры пришли, свое дело сделали, но застали хозяина. И не стоит упускать из виду, что могли и родственники, имитируя ограбление, в дом пожаловать, зная, что хозяев нет, а тут их такой сюрприз ждал — сам Михаил Солоневич неожиданно приехал.

— Тогда нужно алиби всех проверять: брата, племянника этого и сына, о котором он перед смертью говорил, — заключил Левин.

— Согласен, Егор, правильно мыслишь, — отозвался Самарин, — а ты что скажешь, Дима?

— У этого преступления очень сильный эмоциональный накал, — заметил Владимиров, — мне кажется, что потерпевшего избивали в состоянии высочайшей степени гнева. История с братом и сыном длилась долго, там такого порыва сильнейшей агрессии не должно было быть. А тут как будто «оборвалась» струна в человеке: он бил и бил, а потом тело по земле волочил, в колодец бросил. Потом вернулся: стал в доме все крушить. Состояние аффекта — иначе не скажешь.