Водяной. Книга 2

И, махнув на разревевшуюся в голос соплячку, весело потопал к приветливо горящему огню очага в лагере. Скоро дождь начнется, надо с дровами помочь людям. Здесь-то их немного, а чинару я рубить не позволю, единственное большое дерево. Сухостои-тополя небольшие, их на день хватит, камышом вообще не протопишься. Это мне такая погода в радость, как и всякая иная, а вот для молодых женщин мокрень, да еще такая промозглая – не лучшее удовольствие. Простынут еще, не дай боги. При мыслях о богах я оглянулся и поглядел на мавзолей. Не хотелось бы…

Как я и думал, в реке нашлось множество утонувших стволов, некоторые явно древние, я их ради интереса вытаскивал на берег. Натащил немалую кучу, после чего принялся их сушить, резать гидрорезкой и складировать под камышовым навесом, что сплели девчонки-китаянки.

– Княже, тут на зимовку паре хуторов хватит, не то что на пару дней. – Михайла оглядел получившуюся поленницу. Впрочем, поглядел на хлещущий дождь и согласно кивнул. – Но лучше с запасом, промозгло тут.

Впрочем, в самом лагере было достаточно уютно. Борта вытащенных на берег каюков защищали от ветра, прочные навесы от дождя, постоянно горящие костры давали немало тепла – так что все были довольны и согреты. Даже небольшие распевки девушки устроили, прищелкивая пальцами и хлопая в ладоши. Пели по очереди – на русском, китайском и узбекском. Василиса вроде как отошла, пела вместе с купчихами. И слава богам. Сыты, в тепле, в относительной безопасности, отдыхают девчонки. Да и мужики с бабами тоже особо не перенапрягаются, всего-то дел – огонь поддерживать и варево варить.

Когда все уснули, а в лагере остались бдящими кроме меня и русалок два караульных и Михайла, я позвал с собою казака и направился к мавзолею.

– Батюшки святы, что ж это такое? – Михайла перекрестился, пораженно глядя на омытую дождем мраморную террасу, засыпанную мокрой землей и песком. Кстати, ни на здании, ни на этой земле не было растений. Вообще не было. Да и помета птиц на мраморной крыше мавзолея также не было. Вот песок был, им водостоки были основательно забиты, а потому с крыши вода текла по нескольким проложенным ею водопадам. А это не очень хорошо, здание рушит. Но это же вода?

Сосредоточившись, я хоть и с трудом, но взял эту воду под свой контроль. Очень мощные помехи, надо сказать. И какое-то время я молча трудился, прочищая стоки, пробивая по новой отводы и каналы, занесенные за тысячелетия. Да и землю смыл с террасы, очистил вход. Заодно как следует все вымыл и отполировал. И сейчас здание храма сияло в отблесках наших костров мокрым мрамором.

И еще – кувшинов с нашим подношением не было. А внимательная настороженность сменилась благорасположением.

– И все-таки, княже. Что это? – За все время моей работы, то есть почти два часа, Михайло стоял, молча и почти недвижимо, просто наблюдая. И только сейчас позволил себе повторить вопрос.

– Не знаю. Какой-то храм древних богов, Михаил. Очень старый, времен Александра Македонского. Мир им. – Я чуть поклонился, ибо спина не переломится, и, развернувшись, пошел обратно к лагерю. Казак, поклонившись много глубже и перекрестившись, потопал за мной.

Собственно, я Михаила сюда потащил, чтобы проверить, насколько эффективен скрыт у этого храма. Ну, или мавзолея. Как оказалось, весьма эффективен. Отвод глаз работает практически до самой террасы. Казачина пару раз вообще чуть не отвернул, приходилось его за шиворот придерживать. Кто-то ставил очень и очень умелый. Но времени прошло очень много, раньше граница скрыта была еще больше, фиг бы кто свернул сюда. Интересно, это специально для меня сделано или у меня мания величия? В любом случае, интересно.

В лагере было тихо. Даже Василиса спала, как мышка, наревевшись досыта. Анна тоже сопела, так что я ее трогать не стал. Но завтра надо серьезно поговорить. Если эта барышня от меня залетела… нет, конечно, руку и сердце предлагать не буду. Но обеспечить ребятенка смогу и сделаю это. И постараюсь пригляд организовать. Но есть одна серьезная проблема – Анна очень гордая женщина. И беременные бабы – народ, свихнутый практически с момента обнаружения этой беременности. Короче, придется быть очень аккуратным. А я привык переть напролом, ибо сила есть – ума не надо.

Непогода разыгралась всерьез. Утром ветер усилился, женщины сидели вдоль длинных костров, кутаясь в одеяла и парусину. Вот молодцы Михайла и Аким, очень здравый совет подали. Не запаслись бы этим тряпьем – зубами б дамочки поклацали. А так просто неудобно. Но горячая еда и питье здорово помогают, уж с этим никаких проблем. Я оленя притащил, взял нехилого рогача на том берегу. Ради охотничьего интереса скрал по-взрослому, подпустил на выстрел и убил пулей из штуцера. Сейчас в котлах булькает густейшее варево, суп из оленины с рисом и специями. Духман прет чуть ли не на всю реку. Хорошо, что Сырдарья пустая, унюхать особо некому.