Водяра

Примерно в половине пятого в здании школы прогремел взрыв и раздались автоматные очереди. Вскоре после этого с заложницей Мамитовой террористы передали вторую записку с уточненным номером телефона 8-928-728-33-47. По нему сразу же позвонили. Боевик, назвавшийся шахидом, заявил, что из-за того, что с ним не вышли на связь по ранее переданному номеру, он расстрелял 10 человек и взорвал в одном из классов школы 20 заложников. Далее «шахид» сообщил, что будет разговаривать только одновременно с президентом Северной Осетии Дзасоховым, президентом Ингушетии Зязиковым и детским врачом Рошалем. Террорист также предупредил, что спортивный зал, в котором содержатся заложники, заминирован и в случае штурма будет взорван.

– Боятся штурма, – хмуро прокомментировал Теймураз. – Помнят, суки, что было на Дубровке. Похоже, не смертники.

– С чего ты взял?

– Все время в «ночках». Те, на Дубровке, были без масок. Знали, что им терять нечего. Эти в масках. Есть шанс, что удастся договориться.

– Чего они хотят? – спросил Тимур. – По телевизору сказали, что никаких требований террористы не предъявляли.

– Сайд! – выругался по-осетински Теймураз. В переводе на русский слово означало грубое вранье, брехню. – Весь Беслан знает, чего они требуют. Освободить их кунаков – тех, кого похватали за покушение на Зязикова и за нападение на Назрань. Они сидят в Беслане. То ли двадцать шесть человек, то ли пятьдесят. Это было на видеокассете, которую выбросили из школы еще утром. Наши объявили, что кассета оказалась пустая.

– Как узнали, что она не пустая?

– Шила в мешке не утаишь.

– Почему же об этом не идут переговоры?

– Это ты у меня спрашиваешь?

Теймураз был из Беслана. Еще с тех времен, когда занимались украинским спиртом, он жил во Владикавказе, но вся родня оставалась в Беслане. И Тимура вдруг будто торкнуло в самое сердце.

– Твои – там?

– Да.

– Кто?

– Все.

«Все» означало: отец, мать, сестра и двое ее детей – дочь-пятиклассница и первоклашка-сын.

– Ничего не говори, – попросил Теймураз. – Пойду попытаюсь узнать, как дела у доктора Рошаля.

Теймураз направился к зданию районной администрации, а Тимур смешался с толпой, заполнившей все подходы к школе. Как это всегда бывает среди людей, лишенных доступа к информации, слухи ходили самые разные и не было никакой возможности отделить правду от вымысла. Говорили, что вроде бы семь мужчин были расстреляны и выброшены из окон второго этажа. Им возражали: не семь, а одиннадцать. Шесть заложников сумели выбраться из школы. По их словам, жертв среди детей нет, но состояние их ужасное, в спортзале жара, нечем дышать, все голые. Кто-то рассказал, что одна из двух женщин-шахидок, замеченных среди террористов, бросила пистолет и заявила главарю бандитов по кличке Полковник, что с детьми она не воюет. Полковник застрелил обеих, из-за чего и произошел взрыв.

В толпе были мужчины с охотничьими ружьями, но больше с армейскими карабинами и автоматами Калашникова. Всеобщее возбуждение нарастало. Штурма боялись не только террористы, еще больше боялись родственники заложников. Все хорошо помнили, чем это кончилось на Дубровке. Но там были, в основном, взрослые, здесь – дети. Из тысячи двухсот заложников больше половины детей.

Часов в десять вечера разнесся слух, что президент Дзасохов согласился встретиться с жителями Беслана. В зал местного Дома культуры набилось больше тысячи человек. Заверения Дзасохова о том, что делается все возможное для освобождения заложников и никакого штурма не планируется, встретили угрюмым молчанием.

В час ночи доктор Рошаль вновь смог установить телефонный контакт с террористами. Первая попытка, которую он предпринял сразу после приезда в Беслан, не удалась. Он предлагал обменять заложников-детей на взрослых, в том числе на руководителей республики и депутатов Госдумы России, находившихся в Беслане. В ответ раздался мат. Но террористы вроде бы согласились принять еду, воду и медикаменты для заложников. Это был хороший знак. Связь была затруднена из-за погоды, переговоры прервались.

К новым переговорам доктор Рошаль был подготовлен лучше. Они продолжались около двух часов. Доктор передал согласие властей выполнить условие террористов: освободить их сообщников, содержащихся в тюрьме Беслана, дать им и всем боевикам возможность беспрепятственного выезда в Ингушетию или в Чечню тем способом, которые они выберут. Последовал категорический отказ.

Об этом рассказал Теймураз, отыскавший Тимура в толпе в Школьном переулке.

– Что это значит? – спросил Тимур. – Они получают то, что требовали. В чем же дело?

– Понятия не имею. Похоже, здесь какая-то более сложная игра, чем мы думали.