Водный Феникс. Книга четвертая (СИ)

Пока разделялись Аня могла учиться, тренироваться самостоятельно и проводить время с Диего. Я же занимался последними штрихами в обустройстве клуба, занимался с Катей и Олей. Иногда помогал и другим ребятам, но намного реже. Исключением стал только Максим: было очень важно помочь ему освоиться хотя бы с базовым контролем своей боевой формы.

Но самым неприятным моментом стало «возвращение» Оли в академию. А именно то, как ее приняли другие студенты.

Очень быстро девушка стала объектом для всеобщей травли. И становилось все хуже. Ситуацию ни капли не улучшало и то, что сама Оля стала гораздо мягче и пыталась быть вежливой, приветливой… Но это не меняло того, что большинство студентов не хотели вообще видеть ее среди учащихся академии и не стеснялись словами и делом это показывать.

Однако, несмотря на ситуацию, Оля ни разу не использовала свою фамилию для прикрытия, также как и Теон никоим образом не пытался оградить свою дочь от травли, о которой несомненно должен был уже знать… Чем весьма меня удивлял, ведь как бы он не злился на Олю, но столь очевидные и безнаказанные издевательства над ней определенно отбрасывали тень и на род Громовых. Разве что за пределы академии это толком не выходило, но все же…

Девушка стойко переносила насмешки и издевки, даже находила в себе силы иногда улыбаться в ответ. Она изо всех сил старалась избавиться от старой «кольчуги» ледяного спокойствия и образа неприветливой, опасной грубиянки. Но время для такого перевоплощения оказалось совершенно неподходящим.

В редкий день она возвращалась в свою комнату в чистой одежде, не будучи облитой, испачканной или ободранной из-за драки, если все же срывалась. Из-за чего, кстати, схлопотала уже целую серию наказаний. Даже если зачинщиком была не она, но не повесить на нее отработку за регулярные драки и стычки с другими студентами преподаватели тоже не могли, хотя им самим подобная ситуация явно не нравилась.

Однако больше всех в академии вся эта травля злила меня. Я был готов лично покарать любого, кто хотя бы думал о том, чтобы обидеть мою красавицу… Вот только она сама была против. Оля взяла с меня обещание, что я не стану в это лезть и позволю ей во всем разобраться самой, пусть и потребуется немало времени. Ей нужна была моя поддержка, а не просто решение всех проблем на блюдечке.

Я уважал ее решение и стойкость его придерживаться, но каждый раз закипал от гнева, когда узнавал о новых издевательствах, а сам мог лишь утирать ей слезы, когда на ночь глядя девушка давала волю эмоциям.

Потому мы вместе ждали с нетерпением, когда же это закончится и забудется.

Отдушину для себя Оля находила не только во мне, но и в клубе, которому отдавала всю себя.

Хотя было непросто уговорить Аню дать еще один шанс ее противнице. Мне даже пришлось открыть подруге часть правды: я рассказал о том, что устроил Громовой допрос, который подтвердил, что она не знала насколько опасен артефакт. Более того, она вообще не хотела им пользоваться, несмотря на жуткое давление и шантаж со стороны отца. Но поддалась эмоциям, когда сама Аня перегнула палку, жестоко добивая лежачего противника…

Подробностей я не рассказал, но со всей уверенностью заявил, что, в данном случае, Оля на все сто стала жертвой обстоятельств, за что теперь еще и расплачивается. Да и, в конце концов, прошлая идея, по которой мы брали Громову в клуб изначально, никуда ведь не делась, поэтому… Почему бы не позволить ей вернуться? На определенных условиях.

Когда Оля под множеством презрительных взглядов пришла на первую после каникул тренировку клуба, я встретил ее сам в теле Ани. И при всех поставил четкое условие:

— Раньше ты обещала взяться за обучение Тины, а затем бросила ее ни с чем, не удосужившись даже предупредить. Вот пусть теперь она и решает, можно ли тебе вернуться на клубные тренировки. Ты получишь магический знак для прохода через барьер только в том случае, если девочка согласится вновь стать твоей ученицей, и на этот раз не только на словах, а на самом деле…

Мне было сложно говорить с Олей в такой манере, поскольку она рассказала мне, почему именно она пропала. То, что с ней сделал отец… Никогда этого не забуду и уж точно его не прощу! Не забудет и Оля. Подобные мучения никогда не проходят бесследно.

Но я хотя бы знал, что Тина по-прежнему очень хотела учиться именно у Оли, поэтому надеялся на хороший исход. И не прогадал. Девушки беседовали в сторонке не меньше пятнадцати минут, после чего подошли ко мне, с улыбками на лицах, которые без слов как бы намекали: условие выполнено!

Этим же вечером к нам пришел весьма редкий гость: Гранин впервые провел вечернюю тренировку в клубе. Она не слишком отличалась от его обычной «боевой магии», но это нельзя было считать минусом, ведь каждое занятие преподаватель делал интересным и одновременно полезным для своих студентов. Однако самое интересное началось уже после тренировки, когда часть ребят разошлись, а остальные столпились вокруг Виктора Михайловича и засыпали его вопросами.