Водопад грез

Я сообразил, что Лус имел в виду не эту поездку, а все расследование. Его взгляд выражал недоумение: какого черта мы делаем здесь, если можем отправиться в другое место и наблюдать, как над нами плывут без остановки облачные киты? Я лишь кивнул и проглотил вопрос: как он думает, почему — вот странно! — нам дали такую возможность?

Воуно направился к флайеру, должно быть, за вторым прибором.

Встречающая делегация появилась из сверкающего черепахового щитка исследовательского комплекса.

— Вам дали возможность выбирать, какую из разработок вы хотите посмотреть? — спросил я Озуну. Похоже, это была ближайшая разработка к Ривертону. Если Тау решала, что показать инспекторам, она выберет благополучный комплекс.

— Нам предложили три на выбор, — ответила она, разрезая слова как бумагу, — и сказали, что эта наиболее подходящая.

— И вы даже не удивились бы, если бы она оказалась слишком подходящей? — спросил я.

Она отвернулась, не ответив.

С полдюжины людей, приближающихся к нам, носили форму Службы безопасности корпорации Тау, но, когда они подошли ближе, я определил по их нагрудным идентификаторам, что это заводская охрана.

Мы пошли им навстречу, и тут я узнал одного из них — на его идентификаторе горело: «Шеф безопасности». Это был Бурнелл Натаза, отец похищенного мальчика.

Сначала он не заметил меня: он совсем не ожидал меня здесь встретить, равно как и я его. Я смотрел, как он сдержанно поприветствовал Протса, как смерил инспекторов прямым пристальным взглядом. Затем взглянул на меня, и его темное лицо окаменело. Я заметил, как он пробормотал что-то себе под нос: то ли вызвал подтверждение моих данных, то ли просто выругался.

Протс не уловил всего этого. Он знал о похищении ребенка — он был на станции безопасности Тау вместе с Сандом, когда пришли за мной, — но, может быть, не знал, кто именно похищен… Я снова взглянул на Натазу: в его глазах был отчаянный вопрос.

Я покачал головой, надеясь, что он поймет: что бы ни случилось, сегодня лишнего от меня не услышит никто. Я достаточно трезво оценивал свое положение.

Натаза и его легионеры пошли через станцию. Все, о чем говорил шеф, должно было уверить инспекторов в том, что производственные установки так же тщательно выверены, как безопасность федералов, и абсолютно подобны ей в своих действиях. Они провели нас по сводчатому проходу к поджидавшему трамвайчику.

Как только Натаза собрался с духом, он немного поотстал и пошел рядом со мной.

— Что ты делаешь здесь? — прошипел он.

— Смотрю, — ответил я. Он был на целую голову выше меня. Я взглянул на него снизу вверх, внезапно почувствовав себя еще более неудобно. — А что ты здесь делаешь? — Я был уверен, что никаких изменений в ситуации с похищением ребенка не произошло.

— Здесь моя жена, — ответил он, как будто это все объясняло.

Мы уселись в трамвайчик, который должен был увезти нас в глубь комплекса. Как игроки в виртуальном фантастическом мире, мы пролетели вниз по длинному туннелю, стены которого были выложены зеркалами, отражающими наш путь в бесконечность. Это было сделано не просто так, как могло бы показаться? — я знал, что это по существу дезинфицирующая камера. Меня заинтересовало, для кого она была больше нужна: для входящих или для выходящих? Я уже встречал подобные зеркала при входе в подпольную лабораторию, где я искал наркотики, способные восстановить мой дар.

Сквозь прозрачный корпус трамвайчика я пытался уловить свое отражение, но видел лишь безликую серебристую поверхность туннеля, отражавшую саму себя. И думал о том, чего стоил мне тот путь по зеркальному залу. Деньги оказались самой несущественной частью цены, которую я заплатил, чтобы хотя бы на несколько дней высвободить свой мозг из глухой темницы.

Мы промчались еще около километра по коридорам с гладкими восковыми стенами и комнатам в полсотни метров высотой с каркасом из балок, в который были встроены пластины из прозрачного алюминия. Я должен был признать, пусть только для себя, что это впечатляло. Я слушал жужжание Протса о форме и функции с большим интересом, отбросив на время мысли о том, действительно ли беспокоится хоть кто-нибудь в корпорации о безопасности рабочих, и оставив в покое вопрос об обращении Тау с гидранами. Несколько раз я взглянул на Натазу. Он ни разу не встретил мой взгляд.

Наконец трамвайчик остановился, и мы прошли через следующий уровень охраны: через вспышки подтверждений и предупреждений и через электромагнитное поле такой мощности, что я чувствовал, как оно похрустывает в моих мыслях, проводя бессмысленными пальцами по моему мозгу и пробуя на вкус отражение моей пси-способности. Я все еще вытряхивал его из головы, когда мы вошли в лабораторию.