Водопад любви

— Верно, — обрадовалась Фанни. — Ви, знаешь, что я придумала… — продолжала болтовню Фанни. — Я хочу пригласить сюда маму. Она такая одинокая. Она никому не будет в тягость…

— Отличная идея! — оживилась Вивьен. — Давай и мою мать пригласим. По крайней мере, им вдвоем уж точно не будет скучно.

— Ви, а у твоей матери есть любовник?

— Не знаю… Мы с ней не разговариваем на подобные темы. Если есть, то они встречаются тайно. А у твоей?

— Был. Жуткий кретин. Представляешь, двадцать восемь лет, на голове сделана липосакция.

— У него что, было ожирение башки?

— Нет, мозг удалили!

Вивьен расхохоталась. Фанни тоже весело захихикала.

— Ты, наверное, плясала от счастья, когда они расстались? Вот бы у тебя появился такой папочка! — давясь от хохота, заметила Вивьен.

— Как ни странно, Ви, нет! Даже такой болван лучше, чем полное одиночество. Ведь после смерти отца мать так и не нашла себе вторую половину.

— Как он умер, Фанни?

— Не знаю, Ви. Мать никогда не рассказывала, а я не спрашивала, чтобы лишний раз ее не расстраивать. А твоя тоскует по твоему отцу?

— Не знаю. Когда я заикаюсь о нем, в ответ получаю, что второго такого подлеца и идиота на земле нет!

— Моя тоже как-то раз его алкоголиком назвала!

— Я помню, ты говорила, — кивнула Вивьен.

— Ладно, пойду тоже искупаюсь.

И не успела Вивьен ничего сказать, как тоненькая фигурка с развевающимися рыжими волосами прыгнула в воду. Вскоре над поверхностью бассейна появилась улыбающаяся мордашка с россыпью веснушек и поплыла навстречу Бобби. Тот радостно приветствовал Фанни.

Смешная она, подумала Вивьен. И в чем она нашла сходство между Фредди и Линком? Кроме роста — оба они под два метра, — ничего общего между ними нет.

Кто же больше нравится Фанни: Фредди или Линк? Кстати, она и Бобби явно симпатизирует. Вон как ему улыбается во весь рот… Или это отзвук подсознательного желания найти себе отца?

Сама Вивьен относилась к тому, что росла только с матерью, просто. Она никогда не мечтала об отцовских объятиях. Может быть, совсем чуть-чуть, в раннем детстве.

— Так что мы решили? Пробежимся по магазинам?

— Хорошо, Фанни, пойдем.

— Отомчу вас цунами, хохлаточки!

9

Вивьен замерла. Каватина Фигаро неслась из-за закрытой двери зала. Музыка Россини завораживала.

— Браво, Фигаро, браво, брависсимо, форте фортиссимо, форте фортиссимо, форте фортиссимо, феличита… — выводил сильный бархатный баритон.

Неужели оперный певец приехал в гости к нашим «комарикам»? — подумала Вивьен. Какие бы сборы ни делали рок-музыканты, Вивьен считала оперных певцов рангом выше.

Голос певца ширился, рос, взлетал к высоким нотам и замирал в пианиссимо. Вот это искусство! Не чета «комарикам», решила Вивьен и тут же устыдилась. «Комарики» профессионалы и работают талантливо. А если Вивьен не дана способность воспринимать тяжелый рок, то хотя бы она не должна его осуждать. Свои личные пристрастия надо держать при себе, строго одернула она себя.

Каватина закончилась. Некоторое время за дверью стояла тишина. Вивьен хотела удалиться, но после вступительных аккордов голос снова запел:

— Тост, друзья, я ваш принимаю,

Тореадор солдату друг и брат…

Вивьен не нашла в себе сил уйти. Хотя она и не замечала за собой особого пристрастия к музыке, но сейчас ее душа звучала в унисон с этим чудесным голосом.

Если ты потихоньку приоткроешь дверь, то сможешь увидеть знаменитого певца, подначивал Вивьен внутренний любопытный червячок. Соблазн был велик, и Вивьен решилась.

Дверь бесшумно отворилась. В комнате за роялем сидел Линк. Вивьен пошарила глазами в поисках певца, но рядом с ним стоял только мистер Спенсер. Может ли быть, что у продюсера такой голос? В этот момент Линк взял аккорд, и Вивьен поняла, что пел не кто иной, как сам Черный Комар.

— Ой! — непроизвольно вырвалось у Вивьен, и она тотчас же прикрыла рот ладонью. Но ее не услышали.

— Да, Комар, ты действительно талантище! — сказал Спенсер, когда Линк закончил куплеты Тореадора Жоржа Бизе.

Вивьен одобрительно кивнула, выражая согласие, но некоторая снисходительность в голосе Спенсера ее удивила.

— Уверен, что не пропадешь и на оперной сцене, Комар, — продолжал тем временем Спенсер.

— Дик, ты обещал!

— А разве я хоть раз нарушил свое слово?

— Но контракт с «Метрополитен-опера» не получился!

— Сам виноват! Не посоветовался со мной, вот и нарвался! Ну ничего, не тужи. На ошибках, как говорят, учатся.

— Но я все тогда сделал правильно!

— Значит, всплыла старая история! Кто захочет связываться с наркоманом?

— Дик, ты же знаешь, я никогда их не употреблял!

— Да будет тебе, Комар, передо мной выдрючиваться…

Линк вскочил с табурета.

— Как ты смеешь?!

— А сигаретка с марихуаной, выпавшая из кармана? Твоего кармана, заметь!

— Я и сейчас не знаю, как она там оказалась!

Спенсер тяжело вздохнул.

— Ах, Комар, Комар, что же мне с тобой делать? Память терять начинаешь!

— Теперь все будет по-другому! Я уйду из тяжелого рока, чего бы мне это ни стоило. И ты мне в этом не помешаешь, Дик!

— Успокойся, дружище! Я на твоей стороне. Не меня тебе надо бояться, а себя…

— Я знаю, что не прикасаюсь к наркотикам! — Линк сжал руки в кулаки.