Водопад одержимости

Они также нашли фальшивую предсмертную записку, которую он написал, намереваясь выдать ее за мою. Дневник, о котором он мне рассказывал, все еще находился в его ноутбуке, также написанный от моего имени. Он действительно верил, что сможет представить мое убийство как самоубийство; действительно думал, что это сойдет ему с рук.

К счастью, никто не сомневался в правдивости нашей истории. С того момента, как бригада скорой помощи нашла нас на туристической тропе и доставила в больницу, мы говорили всем правду, и нам верили. Улики, найденные в доме Хейдена, лишь подтвердили то, что мы им уже рассказали.

Это было напоминание о том, что никогда не знаешь, через что на самом деле проходит человек. Мы все несем бремя, которое другие не видят. К несчастью, Хейден позволил этому отравить его изнутри.

Я сочувствовала ему — парню, у которого было дерьмовое детство не по его вине. Но я не собиралась оправдывать его. Он мог выбрать другой путь. Но он выбрал тьму, которая в конце концов поглотила его. Я не собиралась брать на себя ответственность за это.

— Пойдем, Макс. Пойдем в дом.

Палец на ноге действительно был сломан, но я лишь слегка прихрамывала. И хотя Макс не понимал, что такое спать, в последние несколько дней он, похоже, приспособился к более медленному темпу жизни. Он довольствовался игрой в мяч на переднем дворе вместо наших обычных длительных прогулок. Но я быстро поправлялась, так что мы скоро вернемся к походам в лес. Тем более что теперь мне не нужно было беспокоиться о слежке или о том, что я обнаружу, когда вернусь домой.

Когда мы вошли, Джосайя был на кухне и готовил кофе. Он был без рубашки, и на его спине виднелся темный синяк от удара о землю. Его руки были в царапинах, но самым страшным повреждением была ножевая рана в ноге. Хотя рана была глубокой, она не нанесла серьезных повреждений, которые не прошли бы со временем. По тому, как он стоял и ходил, можно было понять, что он еще не восстановился, но по большей части раны, которые он получил, спасая меня, не сильно сказались на нем.

— Доброе утро. Я обхватила его за талию и прислонилась щекой к его спине.

Его сонный голос был грубоватым и хриплым. — Доброе утро.

— Как твоя нога?

— Болит. Но я в порядке.

Волна эмоций захлестнула меня, и я крепче прижалась к нему. Он рисковал своей жизнью ради меня. Я так сильно его любила.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да. Просто сейчас меня переполняют сильные чувства.

Он осторожно ослабил мою хватку и повернулся ко мне лицом, а затем заключил меня в свои объятия. Я расслабилась, и он позволил мне пережить испытываемые мной эмоции. Вспышка грусти по Хейдену, мальчику, который мог стать моим братом, затем облегчение от того, что наше суровое испытание закончилось. И, прежде всего, благодарность и любовь к мужчине, который держал меня в своих руках.

— Я так тебя люблю, — прошептала я.

Он поцеловал мою макушку. — Я тоже тебя люблю.

Я глубоко вздохнула и отстранилась. Слезы утихли. — Прости. Теперь все в порядке.

Он улыбнулся и поцеловал меня в лоб.

Макс, виляя хвостом, ждал своего завтрака, и я покормила его, пока Джосайя заканчивал с кофе. Мы сели вместе на диван, и оба немного поморщились. Бороться за свою жизнь на краю обрыва не так просто.

Я поговорила с мамой сразу после нашего спасения и еще раз после того, как мы вернулись домой. К ее чести, она гораздо больше беспокоилась о нас, чем о том, что измена отца стала достоянием общественности. Я знала, что в ближайшие недели ей будет тяжело встречаться со своими друзьями, но она уверяла меня, что все наладится. И я была склонна ей верить. Казалось, что ей стало легче, словно она освободилась из тюрьмы лжи, в которой жила так долго.

Я надеялась, что это означает лучшее будущее для наших отношений. Я все еще не одобряла то, что она скрыла от меня правду. Но я решила простить ее за это. Это не оправдывало ее поступка, но, если я чему-то и научилась у Хейдена, так это тому, что нельзя держать в себе злость и обиду. Они просто копятся и отравляют меня.

На кухонной стойке зажужжал телефон. Как бы мне ни хотелось остаться на своем месте, прижавшись к Джосайе, это могла быть моя мама. Она часто проверяла меня в последние несколько дней.

Я бы на ее месте делала то же самое.

— Интересно, кто пишет тебе смс в такую рань, — сказал Джосайя, когда я встала с дивана.

— Наверное, мама.

Я поставила кружку и взяла телефон. Но это была не мама.

— Это Лу, — сказала я. — Он хочет знать, смогу ли я встретиться с ним сегодня утром.

— Как раз вовремя.

— Я собираюсь согласиться. Возможно, он просто скажет мне, что закрывает газету.

— Может быть. Хотя ему не обязательно делать это лично.

— Верно. Я напечатала ответ Лу. — Кто знает, может, у меня еще будет работа.

— Заставь его потрудиться ради этого.

Я улыбнулась. — Знаешь, я так и сделаю. После всего, что мы пережили, я не собираюсь соглашаться просто так.

Он повернулся так, чтобы смотреть на меня. — Прежде чем ты уйдешь, задай себе вопрос.

— Какой?

— Ты все еще хочешь эту работу?