Водопад

— Не так. — Девлин поднял палец. — Я прочел о ее исчезновении в газетах, сделал игрушечный гроб и подбросил… Словом, это было что-то вроде мемориальной доски, этакое маленькое memento mori[28]. Потом были и другие… много других. Один Бог знает, что в конце концов с ними стало. — Он сделал шаг в комнату. — Как я уже говорил, моя жена умерла летом семьдесят второго, но понадобилось некоторое время, чтобы боль от моей потери превратилась в нечто другое. — Его губы, блестевшие от испарины, растянулись в улыбке. — Энн… Она не просто умерла. Несколько месяцев она страдала, а потом… потом у нее просто отняли жизнь. Как у нас пишется — «от естественных причин». Ни тебе мотива, ни виноватых… Трупы, которые я вскрывал после того, как ее не стало… В конце концов мне начало хотеться, чтобы они тоже страдали перед смертью. — Девлин сделал еще шаг, остановился возле стола и машинально погладил полированную столешницу. — Не следовало мне упоминать о Ловелле… Я не учел, что профессиональный историк непременно заинтересуется моей теорией и начнет копаться в прошлом, выискивать факты… и проводить параллели с настоящим. Надо же было случиться, чтобы вы… именно вы оказались единственной, кто сумел докопаться до истины. Столько лет… и столько маленьких гробиков, а между тем никто…

Пока он говорил, Джин прилагала поистине титанические усилия, чтобы взять себя в руки. Ей это удалось — во всяком случае, теперь она могла стоять не держась за стол.

— Как же так!.. Ведь вы помогали Джону проводить следствие…

— Не помогал, а мешал, моя дорогая. Да и кто на моем месте сумел бы отказаться от подобной возможности? В конце концов, я расследовал свои собственные дела и… и присматривал за тем, как это делают другие.

— Это вы убили Филиппу Бальфур?

Лицо Девлина сморщилось от отвращения.

— Нет, — резко сказал он.

— Но ведь вы оставили гробик в…

— Ничего я не оставлял.

— Значит, прошло уже пять лет с тех пор, как вы в последний раз… — Джин замялась, подыскивая подходящее слово, — с тех пор как вы совершили…

Профессор сделал еще один шаг вперед. На одно безумное мгновение Джин показалось, что она слышит какую-то мелодию. И она не ошиблась. Это был он!.. Профессор Девлин как ни в чем не бывало напевал что-то себе под нос!

— Узнаете?… — В уголках его губ блеснули капельки слюны. — «Прекрасная Божья колесница…» Органист играл эту музыку на похоронах Энн. — Он слегка наклонил голову и улыбнулся. — Что бы вы сделали, мисс Берчилл, если бы прекрасная колесница так и не приехала?

Джин резко наклонилась и схватила одну из лежавших в ящичке стамесок. В ту же секунду Девлин схватил ее за волосы и рванул вверх. Джин вскрикнула, продолжая тянуться к оружию. Вот она почувствовала под пальцами холодную деревянную ручку… Кожа на голове горела как в огне, но Девлин дернул снова, и Джин, потеряв равновесие, начала падать. Каким-то чудом ей удалось вонзить стамеску ему в лодыжку, но профессор только поморщился. Джин попыталась нанести еще один удар, но он уже тащил ее к двери. Тогда, оттолкнувшись ногами от пола, она рванулась вперед. Девлин не был к этому готов — сила инерции бросила обоих вперед. Налетев на дверной косяк, они вывалились в коридор. Выронив стамеску, Джин хотела подняться, но когда она уже стояла на четвереньках, ее настиг первый удар. Перед глазами вспыхнули яркие белые огни, а завитушки ковра превратились в шатающиеся вопросительные знаки.

Как странно, пронеслось в голове у Джин, что это происходит именно с ней. В глубине души она знала, что должна встать, должна сопротивляться… В конце концов, Девлин уже стар…

Новый удар заставил ее поморщиться. Из глаз хлынули слезы, но она ясно видела стамеску, которая валялась на полу… С другой стороны, до входной двери было каких-нибудь десять футов. Она рванулась туда, но Девлин схватил ее за ноги и поволок в направлении гостиной. Пальцы у него были крепкими, как железо, и вырваться ей не удалось, как она ни брыкалась. Боже мой, подумала Джин. Боже мой!.. Руки ее слепо шарили по ковру, в ушах шумело. Она крикнула, но не услышала собственного крика. Перед глазами плавал розовый туман, и сквозь него Джин увидела профессора Девлина: одна подтяжка расстегнулась, белый хвостик рубашки выбился из брюк.

Только не так… не здесь, подумала Джин.

Джон никогда ей не простит.

Район возле Кенонмиллз и Инверлит никогда не считался проблемным: здесь не было ни одного муниципального жилого комплекса, а аккуратные коттеджи и городские особняки принадлежали по большей части людям состоятельным. Несмотря на это, у входа в Ботанический сад часто можно было видеть патрульную машину: на широкой Арборетум-плейс никогда не было особо сильного движения, поэтому полицейские приезжали сюда в середине смены на обеденный перерыв. Припарковавшись у тротуара, констебль Энтони Томпсон доставал термос с чаем, а его напарник Кенни Милланд разворачивал пакет с шоколадными пирожными «Джейкоб ориндж клаб» или, как сегодня, «Таннокс карамель вафферс».