Водоворот

Ахилл махнул рукой в сторону консоли, но потом понял, что она там ничего не увидит, — он перенапра­вил весь поток информации прямо себе на имплантаты:

— Да все это движение. Рифтерский шик, или как там они его называют. Это такая стратегия размножения. Вот и все. Разве не дикость?

— Да? А что они распространяют-то?

— Бетагемот, — прошептал Дежарден.

— Нет. — У нее аж руки упали. — Как?

— Там есть носитель. Рифтерша. Лени Кларк. И это движение — лишь дымовая завеса, чтобы ее не поймали.

— Да зачем, черт побери? Зачем кому-то...

— Все начали гели. В смысле они не должны были, им поручили сдерживать Бетагемот, но...

— Они передали управление гелям?!

— А что еще оставалось делать? — Дежарден еле подавил нервный смешок. — Никто никому не верил. Все понимали, что будут жертвы, что придется, скорее всего, стерилизовать... немалые территории. Но предположим, Меркозавр [Имеется в виду Меркосур (MercadoComundelSur(исп.) — Общий южный рынок) — общий рынок стран Южной Америки, ведущий свое начало еще от экономического и политического соглашения между странами Южной Америки, заключенного в 1991—1994 годах. В расширительном смысле — рыночная эко­номика в целом.] скажет: «Эй, мы тут подсчитали, и Орегон придется пустить в расход для общего блага». Думаешь, Северная Америка просто ляжет кверху брюхом и пове­рит им на слово? Всем нужен был кто-то, кто способен решать и действовать без всяких предпочтений...

— Твою мать... — прошептала Джовелланос.

— Они так усердно следили друг за другом, что даже не подумали о том, какие собственные правила могла изобрести сеть, которая всю свою жизнь защищала маленькое и простое от большого и сложного. А потом взяли и приказали гелям защитить огромный комплекс из пяти миллионов видов от одного жалкого наноба и теперь не поймут, с чего это система развернулась и укусила их за задницу.

Джовелланос промолчала.

— В общем, сейчас это к делу не относится. Гели потом выскоблили до последнего нейрона, но толку никакого. Там по-прежнему что-то есть. Я запалил урода четыре раза за последние сутки, а он все равно сбежал, просочился, как песок сквозь пальцы. Сейчас можно заменить каждый гель в Водовороте, и уже через неделю все новички подхватят заразу.

— Но если это не гели, то что?

— Не знаю. Наверное, специально выведенная штука, какая-нибудь корпорация нашла лекарство и теперь распространяет Бетагемот, набивая себе цену. Но как им это удалось...

— Может, Тьюринг-софт?

— Или берсеркеры. Я думал об этом. Но эти пар­ни оставляют отпечатки — операционные сигнатуры на «железе», им нужна куча памяти. К тому же к настолько сложной штуке должна сбежаться куча местной живно­сти.

— А ты ничего такого не видишь?

— Живности хватает, но больше ничего.

— А может, оно себя автоматически стирает, как толь­ко видит тебя?

— В логах сервера должны оставаться следы.

— Нет, если подправить лог перед удалением.

— Тогда удаление будет в файле. Я говорю тебе, Элис, это что-то совсем другое.

-- А что, если местная фауна отрастила себе мозги? — предположила Джовелланос.

Ахилл моргнул:

— Что?

— А почему нет? Она же эволюционирует. Может, взяла и поумнела.

Он покачал головой:

— Сети есть сети. Неважно, закодировал их кто-то или они сами эволюционировали, но если они доста­точно разумны для мыслительного процесса, то у них должна появиться определенная сигнатура. Я ее не вижу, и никто не видит. И к тому же я... полностью вымотался.

Ахилл наклонился вперед, опершись руками о пульт. Его голова словно весила тонну.

— Вставай, — спустя пару секунд скомандовала Джо­велланос.

— Что?

— Мы отправляемся в «Реактор Пикеринга». Куплю тебе дерму. А то и десять.

Он снова покачал головой:

— Спасибо, Элис, но я не могу.

— Я проверила логи, Кайфолом. Ты не выходил из здания уже сорок часов. Недосыпание снижает уровень интеллекта, ты в курсе? У тебя сейчас ай-кью на уровне комнатной температуры. Пора отдохнуть.

Дежарден взглянул на нее:

— Я не могу. Если уйду...

«Не беспокойся об этом», — сказал напоследок Лабин.

— ...то могу уже не вернуться.

Элис нахмурилась:

— С чего бы?

«Я сорвался с поводка, — подумал он. — Я свободен».

— Лабин... Тот тип сделал со мной что-то, и если «ищейки»...

Она твердо взяла его за руку:

— Пошли.

— Элис, ты не знаешь, о чем...

— Может, я знаю больше, чем ты думаешь, Кайфолом. Если подозреваешь, что не пройдешь анализ крови, это может стать проблемой, а может, и нет, но решение-то все равно придется принимать, раньше или позже. Или ты планируешь остаток жизни провести в этих четырех стенах?

— Наверное, еще пять дней... — Ахилл так устал.

— Я знаю, что делаю, Кайфолом. Доверься мне.

Дежарден выдавил из себя слабый смешок:

— Люди постоянно меня об этом просят.

— Может, и так, но я-то серьезно. — Она постави­ла его на ноги. — К тому же мне надо тебе кое о чем рассказать.

Ахилл так и не смог собраться с духом и войти в «Реактор»: слишком много вокруг ушей, а осмотрительность не отпускала его даже теперь, без Трипа Вины. Поэтому и под открытым небом он чувствовал себя неуютно. У небес тоже были глаза.