Водоворот чужих желаний

– Я унижаться перед вами не буду! – нес свое Шаньский. – Никогда ничего не просил и не собираюсь!

– Тогда пошел вон отсюда! – скомандовал вмиг разъярившийся Кошелев. – Не просил он! Воровать мы умеем, предавать мы умеем, а просить – нет? Вон, я сказал!

Рык его раскатился по кабинету. Игорь Сергеевич разве что не плевался от злости. Перепуганный Шаньский вскочил и попятился к выходу, безуспешно пытаясь сохранить достоинство, но Кошелев схватил что-то со стола, собираясь метнуть в него, и Юрий Альбертович обратился в бегство. Он выскочил в коридор, захлопнул дверь и заторопился к выходу, боясь, что шеф попытается его догнать. Но Кошелев остался сидеть за столом, тяжело дыша и ругаясь про себя.

– Вы бы степлер-то положили, – посоветовал Бабкин. – Не ровен час, прищемите чего-нибудь.

Игорь Сергеевич перевел взгляд на предмет, который схватил в ярости, и обнаружил, что действительно сжимает в кулаке степлер.

– И в самом деле чуть не швырнул, – признался он, возвращая степлер на место. – Может, и стоило. Надо же, унижаться он не будет! Просить он не хотел!

Кошелев снова начал заводиться, но, бросив взгляд на сыщика, успокоился.

– Спасибо, Сергей, я в ваш план до конца не верил. Думал, глупость мы затеяли, зря только человека обидим.

Он откинулся на спинку кресла, испытывая облегчение. Злость прошла, и ему было жаль, что именно Шаньский, работавший в фирме едва ли не с первого дня, оказался „кротом“. Но радость от того, что теперь можно не подозревать всех сотрудников скопом и прикидывать, кто же продал информацию, перевесила огорчение.

Бабкин довольно хмыкнул, а про себя подумал, что блеф оказался на редкость успешным. Он и сам сомневался в результате своей затеи. Накануне вечером Катя Викулова прибежала к ним домой с рассказом о разговоре между Шаньским и его подругой, случайно подслушанном ею. Этот разговор мог ничего не значить; он мог вовсе не иметь отношения к получению Шаньским большой суммы денег, но Бабкин решил проверить это, потому что вспомнил слова Макара: „Если увидел кончик ниточки, тяни за нее. Что-нибудь да вытянешь“.

Самым сложным оказалось убедить директора „Эврики“ подыграть ему. Игорь Сергеевич упорно не хотел подозревать Шаньского без доказательств, а доказательств Бабкину катастрофически не хватало. Юрий Альбертович пользовался услугами того сотового оператора, в котором начальник безопасности отказал Сергею, и потому Бабкин не мог предоставить распечатку телефонных переговоров в обоснование своих подозрений. Оставался только блеф. И он полностью себя оправдал.

Сергей расспросил Катю о Шаньском и решил, что если тот виноват, то его можно взять на испуг, ошеломив и заставив поверить, что против него собраны неопровержимые улики. „Юрий Альбертович не очень быстро соображает, – сказала Катя. – Мне даже кажется, честно говоря, что он немного глуповат“.

После ее рассказа Бабкин просмотрел все фотографии, изучая Шаньского. Сергей уже имел дело с такими красавцами: женщины от них были без ума, ценя за красоту и галантность. И сами красавцы прекрасно знали, как обращаться с женщинами, словно это знание было у них врожденным. Однако в среде мужчин они легко терялись, потому что привычные способы общения не действовали. Особенно – в среде агрессивно настроенных мужчин.

– Если бы не Викулова, все было бы куда сложнее, – сказал Бабкин вслух, вспоминая, что уже почти решился позвонить бывшим коллегам, не видя другого выхода. – Конечно, слишком многое оказалось замешано на случайностях, но в конце концов мы получили нужный результат, а это, как говорит мой коллега Илюшин, все перевешивает.

Кошелев не ответил, но про себя подумал, что госпожа Гольц была права, когда советовала ему взять девчонку в штат. Ее знаки оправдали себя.

Глава 16

С утра знакомый таксист отвез Илюшина в Темниково к своему брату, ворча по дороге, что его заставили рано встать, хотя торопиться вроде бы некуда. Макар не спорил. Его подгонял азарт человека, вышедшего на след и чувствовавшего, что охота скоро закончится.

Трясясь в легковушке, Илюшин вспоминал все, что рассказывала Катерина Викулова о русалке и Вотчине. У него была отменная память, и он легко мог почти дословно воспроизвести сказанное при нем. „Итак, главный бухгалтер проявила любопытство, и девчонка в ответ честно выложила все о своем устройстве на работу. При этом присутствовало несколько человек, включая госпожу Гольц. Наивно было бы думать, что только этих людей можно подозревать в убийстве Вотчина: другие сотрудники могли слышать разговор, либо кто-то из присутствовавших передал историю родственникам или знакомым… Однако всех мы проверить не можем, поэтому проверим тех, кто оказался непосредственным слушателем Викуловой“.

Мысли Илюшина прервал звонок.

– Макар, мы нашли его, – меланхолично сообщил Бабкин. Связь то и дело прерывалась, и Илюшин поморщился от потрескиваний в трубке.

– Кого вы нашли? – быстро спросил он, и тут связь снова пропала. – Алло, Серега! Ты меня слышишь? Кого вы нашли?

Трубка потрещала, и в ней воцарилась тишина.