Воейков

Воейков, присутствовавший на заседании, слушал настороженно. Он не любил необоснованных, по его мнению, ссылок на климат. Собственные поездки по России и по зарубежным странам убедили Воейкова, что географическое размещение почв далеко не совпадает с климатическими провинциями. Работа Докучаева не удовлетворила Воейкова. Не слишком ли поторопился докладчик? Воейкова удивили быстрые темпы переездов Докучаева из одной губернии в другую. Он упрекнул Докучаева, в недостаточной углубленности работы и заявил, что не может согласиться с «климатической теорией» почв, изложенной в сообщении.

Геологи выступили с защитой Докучаева. Они знали, какой труд был положен в основу доклада ученого. Для геологов было ясно, что Воейков не прав, утверждая, будто Докучаев бегло ознакомился с местностями, о которых докладывал. Правда, Василий Васильевич проехал на лошадях свыше десяти тысяч километров, но это говорило скорее в пользу его работы.

Опровержению позиции Воейкова посвятил свою речь и сам докладчик. Он отметил, что считает климат не главной и не единственной причиной, а только одной из указанных им причин образования почв.

Подробно ознакомившись с трудом Докучаева, Александр Иванович убедился в неправильности своего выступления. Он понял, что Василий Васильевич кладет основание науки о почвах. И Воейков с увлечением стал помогать Докучаеву, а впоследствии и сам обращался к нему за советами. Несколько обострившиеся было отношения скоро сменились тесным многолетним содружеством.

«Богатая идеями голова!»

Суточный ход температур и осадки на земном шаре.

Влияние лесов на климат.

Температура воды океанов.

Климаты в условиях ледникового периода.

Даже этот далеко не полный перечень вопросов, освещенных Воейковым в печати и в публичных выступлениях за два года (1880 — 1881), говорит о широте его научного горизонта.

При этом надо помнить, что все это были не компилятивные работы, повторявшие общепризнанные истины, а законченные исследования, поражавшие оригинальностью и новизной взглядов.

Александр Иванович интересовался многими проблемами, но неизменно выступал по каждому вопросу не как дилетант, а как эрудированный специалист.

Приходилось только поражаться неутомимости и высокой научной продуктивности Александра Ивановича. В эти же годы он отдал очень много времени комиссии Географического общества по подготовке экспедиции на Сахалин. Его недавнее посещение Японии, знакомство с айнами помогли повести работу этой комиссии по правильному пути.

Александр Иванович внес ценный вклад и в такую область, которая, казалось бы, не имела отношения и его прямой специальности.

Отличный лингвист, Воейков считал, что иностранные географические названия часто неправильно пишутся по-русски. Это искажение особенно чувствовалось в тех случаях, когда названия переходили в русский язык через западноевропейские языки. Немцы, англичане искажали китайские, индийские и другие названия, мы же переносили эти искажения в свои книги и карты. Если собственные имена восточных стран становились нам известными через русских путешественников, таких ошибок бывало меньше. Так, например, мы правильно пишем «Шанхай» и «Ханькоу», но наряду с этим ошибочно называем Йокохаму Иокогамой, а Хонгконг — Гонконгом.

Воейков оспаривает принятое в России правило передавать иностранные «д» и «h» русским «г». В Англии и Северной Америке есть две распространенные фамилии: Harrison и Garisson. По-русски их пишут одинаково «Гаррисон», а следовало бы писать первую — «Харрисон», вторую — «Гариссон».

«Вообще мне не известно случая, где бы на романских и германских языках «h» произносилось бы как наше «г», — писал Воейков в своем докладе, оставшемся, к сожалению, неопубликованным[52]. Он приводит большой список случаев неправильной транскрипции немецких, французских, английских, испанских, голландских, португальских и других географических названий в русских книгах и картах. Воейков считал, что надо писать «Хамбург», а не Гамбург, «Хавр», а не Гавр, «Холландия», а не Голландия, «Техас», а не Тексас, «Мехико», а не Мексико, «Копенхаган», а не Копенгаген и т. п.

Отделение этнографии Русского географического общества еще в 1879 году, согласившись с мнением Воейкова, направило его соображения в министерство народного просвещения, но там не сочли нужным обратить внимание на доклад ученого.

Вопросы транскрипции географических названий, поднятые Воейковым, не утратили своей актуальности и в настоящее время. Фонетический принцип передачи иностранных названий, выдвигавшийся Воейковым, советские картографы и географы считают наиболее правильным, хотя и допускают традиционную транскрипцию ряда географических названий (Париж, а не «Пари», Голландия и т. п.). Во многих же случаях уже введены исправления, совпадающие с предложениями Воейкова. Советские географы и картографы пишут: Техас, Мехико, Хайдарабад и т. д.